Исторические сочинения о России XVI в

Нет оснований для сомнений, будто бы для посылки купцов нужно очень много денег из-за дальнего пути и для покупки и продажи товаров. Ведь если они приедут только посмотреть, какие здесь имеются товары или узнать цены на меха, воск, мед, кожу и тому подобное, это не потребует больших расходов, в особенности, если они проделают сухопутное путешествие через Польшу и если удастся добыть от польского короля грамоты, а их нетрудно будет получить, когда между этими государствами будет заключен мир. В таком случае едва ли возникнет какая-нибудь опасность или затруднение в пути. Даже если бы они сами повезли в Московию шелк или что-нибудь другое для украшения одежды, что привозится туда с Востока или там изготовляется, можно было бы ввезти через Польшу в Московию по кратчайшему пути, не меняя средств передвижения, много товаров без тех больших пошлин, которые взимаются в Италии. Если же Венецианская республика не решится по другим причинам воспользоваться представившимся случаем, тогда, может быть, ваше святейшество соизволит сделать так, чтобы все то, чего я добился от этого государства в этот мой приезд, было бы сообщено венецианцам или их оратору[119] со всей откровенностью, как от отца к детям. Он же по правилам, существующим в этой достойной республике, передаст сообщение об этом в высшую инстанцию с тем, чтобы оно было рекомендовано к исполнению. Я был очень хорошо принят в этой республике и нисколько не сомневаюсь, что, вернувшись туда, смогу убедить венецианцев во всем этом, а может быть, даже в чем-нибудь другом. Однако необходимость поездки к великому князю московскому и занятия другими делами, которые уже были начаты, не позволили мне сделать того, что через несколько месяцев (если будет угодно воле божьей) и при более удобном случае свершат те, о ком святейший престол получит представление как о людях, угодных богу.

Я умоляю ваше святейшество подумать, нельзя ли выбрать как можно скорее каких-нибудь умных и благочестивых купцов из Рима или еще откуда-нибудь, присоединив к ним двух священников. Ведь я добился от великого князя охранных грамот, в которых из уважения к вашему святейшеству он разрешает всякому, кого пошлет ваше святейшество, безопасный въезд и пребывание в Московии.

Было бы очень удобно, если бы в то время, как московит давал для вашего святейшества эти письма, он сам узнал бы о других таких же, в которых разрешается московским послам и другим лицам свободный въезд в Италию. Поэтому я умоляю ваше святейшество приказать приготовить их, присовокупив выражения, свидетельствующие об отеческой любви, с тем, чтобы к тому времени, когда туда вернутся люди, отосланные мною из королевского лагеря, они были бы мне доставлены. Здешний народ очень легко поддается знакам внимания из-за границы. К тому же это даст повод к возвращению и деятельности во имя спасения их душ, которая особенно угодна господу.

Московия по традиции чрезвычайно зависит в делах религии от Руси, находящейся под властью польского народа (совсем недавно московские епископы утверждались киевским митрополитом русской веры[120]: Киев — область Руси под властью польского короля). Поэтому будет очень важно для обращения Московии, если епископы или владыки королевской Руси присоединятся к католической церкви[121]. Следовательно, нужно серьезно подумать, не напишет ли ваше святейшество дружелюбные бреве к этим владыкам (а их 8, считая находящегося в Вильне митрополита), к которым их доставит какой-нибудь богослов (я не называю никого по имени). Нужно, чтобы человек, предназначенный для выполнения этого поручения мог представить его надлежащим образом и в удобный момент. Пусть ваше святейшество призовет их познать истину и сообщит обо всем, чего они могут ждать от апостольского престола и что могло бы быть предоставлено им как детям от отца и пастыря вселенской церкви. Следствием этого будет то, что, узнав об этих планах и получив при этом благочестивые книги о религии (а их я позабочусь издать в Вильне по-русски), они станут лучше разбираться в делах религии.

Таким образом, пасторский жезл вашего святейшества с божьей помощью будет направлен к этой цели.

Некоторые русские князья (кое-кто из них уже обратился к католической вере) с распростертыми объятиями примут благость святого престола. Когда мы ехали через королевскую Русь в Московию, некоторые знатные люди, отставшие от своей схизмы, доверительно говорили с нами. И если все то, что они почерпнули от нас, будет высказано когда-нибудь схизматикам, это будет иметь очень большое значение для их обращения. Некоторые князья, как, например, в Остроге и Слуцке[122], имеют типографии и школы, в которых поддерживается схизма, а во Львове, кроме католического архиепископа и русского владыки, есть армянский епископ со своими армянами, и, что бы ни пришло к ним из католической веры, это, с божьей помощью, могло бы дойти до самой Армении.