Исторические сочинения о России XVI в

Наконец, на мой вопрос, как случилось, что московский князь нанес незадолго до этого весьма значительное поражение туркам[208], когда приказал отвести Дон в Волгу[209], он ответил, что это сделали не московиты, а крымские татары, хотя и были союзниками турок. Они были недовольны тем, что турки, как они полагали, готовят им более тяжкое ярмо. Поэтому, предложив себя в проводники турецкому войску, они повели его окружной дорогой по бесконечным лесам и местам, лишенным продовольствия, так что оно почти все погибло от голода и трудностей пути[210]. Разузнав об этом, я спросил, далеко ли границы московского государства отстоят от персидского царства, и он ответил, что между тем и другим весьма большое расстояние. Московские земли не соприкасаются с Персией, ближе к ним грузины и черкесы, которые называются «пятигорскими», их язык совершенно отличается от других [языков], и область, простирающаяся на 8 дней пути, управляется семью князьями (или правителями) по способу, напоминающему гельветский. Они имеют обыкновение получать дань иногда от московитов, иногда от турок, иногда и от самих персов в соответствии с требованиями времени и состоянием их дел. Впрочем, теперь приходится проделывать более длинный путь в Персию через Московию, так как Железные Ворота, через которые совершался переход, заняты турками. Этот человек говорил также, что все это ему известно из довольно достоверного источника, так как при нем находился один черкес, энергичный и верный солдат, а дядя его, участвовавший в этой войне и живший в Персии, совсем недавно приехал оттуда и всё ему рассказал. Он прибавил, что владения хана, повелителя татар в Азии, находятся недалеко от владений московитов. К тому же хан многое воспринял из христианских обрядов, так как когда-то эти люди приблизились к нашей вере. Магомет, советник Селима[211], отца нынешнего турецкого султана (как я слышал от одного важного лица), заявил, что тот, кто начал войну против московитов, предпринял трудное для себя дело, так как (говорил он) турецкий султан, его повелитель, и князь московский — единственные правители в мире, которые держат своих людей в прямом повиновении, и поэтому они самые могущественные.

Из этого можно понять, как высоко турки ценят московского князя. В их памяти до сих пор, может быть, сохранились те поражения, которые когда-то они потерпели от московского князя, если верить тому, что пишут Герберштейн и некоторые другие на основании хроник. И вот что еще можно заметить в рассуждениях турок: если бы греки не боялись чрезмерного владычества московского князя и он не находился бы так далеко от них, они не сторонились бы его власти, так как, по их мнению, у него одна и та же религия с их собственной, и поэтому они с большей охотой прибегли бы к нему. Конечно, князь московский, уладив дела с польеким королем, завел речь о делах такого рода. Он запросил через своих советников, нельзя ли будет ему, соединив свои силы с королевскими, провести войско через владения короля польского и поставить крепости там, где он пройдет. Из этих переговоров было видно, что он больше обращает внимание на Русь под властью польского короля, чем на крымских татар, и боится, как бы поляки не заперли его при возвращении. И если бы когда-нибудь войска были выведены из Московии в другие места, а не в Ливонию и Литву, можно было бы яснее себе представить, какой силой обладает этот народ.

Как бы то ни было, ясно, что через Московию открывается путь в Азию с гораздо меньшими расходами и опасностями, чем через любую другую страну мира. Я имею в виду путь распространения христианской веры, а это одно должно быть целью всех благочестивых [людей]. Поэтому нужно прилагать особые усилия к тому (о чем ваше святейшество писало московиту), чтобы соединить его с нами узами религии, без чего остальные человеческие связи очень легко рвутся. И, конечно, чтобы этого добиться, нужен не один день и не однр посольство. Тот ковчег, в котором спаслись немногие для дальнейшего возрождения всего мира, мог быть построен не иначе как в течение ста лет, то есть при долгом терпении и е неослабевающим усердием. Однако это может быть сделано за более короткий срок, так как уже в пределах Ливонии и Московии Стефан, король польский, учреждает коллегии и семинарии католических священнослужителей и к прочим королевским и военным дарованиям присоединяет также и заботу об этом деле, как об одном из главных. К тому же стали совершаться чудеса по воле божьей среди людей нашего Общества на глазах у этого простого народа.