Исторические записки. Т. IV. Трактаты

В четвертой луне (30 апреля — 29 мая 110 г. до н. э.) [император] выехал в обратный путь и прибыл в Фэнгао[606]. Императора беспокоило то, что все ученые-конфуцианцы и маги говорили о жертвоприношениях фэн и шань каждый по разному, неосновательно [и их предложения] было трудно осуществить. Прибыв в Лянфу, Сын Неба принес с соответствующими церемониями жертвы духу Земли. В день и-мао (17 мая 110 г.) император приказал ученым-конфуцианцам, служившим при нем, надеть кожаные головные уборы, широкие пояса со вставленными в них памятными дощечками и стрелять из луков в быков. К востоку от подножия горы Тайшань был насыпан холм и совершены точно такие же церемонии, как при жертвоприношениях цзяо духу Великого единого. Ширина холма составляла 1 чжан и 2 чи, а высота — 9 чи. Под холмом были запрятаны нефритовые пластинки с надписями, текст которых хранился в тайне. По окончании церемонии Сын Неба в сопровождении одного приближенного Цзы-хоу, занимавшего должность фэнцзюя[607], поднялся на гору Тайшань, где также насыпал холм. Все, что относилось к этому [жертвоприношению], осталось тайной. На следующий день император спустился с горы по северному склону.

В день бин-чэнь (18 мая) император принес жертвы шань духу Земли на горе Сужань, находившейся к северо-востоку от подножия горы Тайшань, с церемониями, принятыми для жертвоприношений Владычице-земле. Во всех ритуалах, которые Сын Неба совершал лично, в одеждах предпочтение отдавалось желтому цвету, и во всех случаях играла музыка. Для подстилки, [на которую клали подношения] духам, использовалась росшая между реками Янцзы и Хуайхэ трава мао, каждый стебель которой имел три грани. Холм насыпался вперемешку из земли пяти цветов. На волю были выпущены привезенные из далеких мест редкие животные и птицы, а также белые фазаны, что придало большую [торжественность] жертвоприношениям. Буйволы, яки, носороги, слоны и прочие животные подобного рода [для жертвоприношений] не употреблялись. Все, кто [с императором] прибыл к горе Тайшань, принесли жертвы Владычице-земле[608]. Во время жертвоприношений Небу и Земле, [186] ночью, появлялось нечто похожее на свет, а днем от холмов поднимались белые пары.

Возвратившись с жертвоприношений Земле, Сын Неба занял свое место в зале Минтан, где все сановники пожелали ему долгих лет жизни. Затем [император] приказал цензору составить указ, в котором говорилось: «Мы, будучи маленьким человеком, обладаем самым высоким титулом и опасаемся, что не сможем с честью носить его. Добродетели наши малы, и [мы] несведущи в церемониях и музыке. При жертвоприношениях духу Тай-и похоже, что появилось знамение в виде благовещего света, которое было едва заметно. Нас охватил трепет перед этим странным явлением, и [мы] хотели прекратить [жертвоприношения], но, не посмев сделать этого, поднялись на гору Тайшань, где насыпали холм [для жертвоприношений Небу], посетили Лянфу, а затем принесли жертвы Земле на горе Сужань. Вступив на новый путь и одобряя начало изменений, представленных нам сановниками, жалуем народу, каждым ста дворам, по одному быку и десяти даней вина, а всем тем, кто старше восьмидесяти лет, сиротам и вдовам дополнительно по куску полотна и шелка. Освобождаем [жителей] Бо, Фэнгао, Шэцю и Личэн от уплаты налогов и податей в текущем году[609]. Объявляем в Поднебесной большую амнистию, такую же, как в указе об амнистии, объявленном в год и-мао (120 г.). Всюду, где мы проезжали, отменить принудительные работы. Все дела, возникшие за последние два года, прекращаем разбором».

Следом был издан другой указ, в котором говорилось: «В древности Сын Неба раз в пять лет объезжал владения и совершал жертвоприношения на горе Тайшань, а являвшиеся на церемонии чжухоу останавливались у горы. Приказываю всем чжухоу построить для себя подворья у подножия горы Тайшань».

После того как Сын Неба принес жертвы Небу на горе Тайшань, [Поднебесная] не терпела бедствий от ветров и дождей, а маги наперебой стали говорить, что теперь, по-видимому, удастся найти святых с горы Пэнлай. Император обрадовался тому, что вот-вот встретится с духами, и поэтому снова направился на восток, доехал до берега моря и стал приносить жертвы ван, рассчитывая встретиться [с духами] с горы Пэнлай.

[В это время] неожиданно заболел и в тот же день умер Цзы-хоу, занимавший должность фэнцзюя. Из-за этого император покинул место [жертвоприношений], последовал вдоль берега моря, достиг на севере Цзеши, объехал область Ляоси, откуда проехал по северным границам и прибыл в Цзююань[610]. В пятой луне [император] возвратился во дворец Ганьцюань. Управители и чиновники [напомнили ему], что, когда был найден драгоценный треножник, установили эру правления [187] юань-дин («первый треножник»), значит, ныне следует установить первый год эры правления юань-фэн («первая насыпка холма»)[611].