Читаем Исторические записки. Т. VI. Наследственные дома полностью

Сянго Цао Шэнь имел заслуги в наступлении на города и на полях сражений. Причина, по которой он смог добиться множества успехов, заключается в том, что он действовал совместно с Хуайинь-хоу (Хань Синем). Когда Хань Синь был устранен, [Цао Шэнь] стал лехоу и имел свои заслуги, и только он один [среди чиновников] приобрел большую известность. Цао Шэнь, став сянго Хань, проводил политику ясную и спокойную; то, что он говорил, согласовывалось с Дао (Великим Путем). После того как байсины избавились от жестокостей и бед правления династии Цинь, Цао Шэнь предложил им политику отдохновения и недеяния. Вот почему в Поднебесной так единодушно превозносили его.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ

ЛЮ-ХОУ ШИ ЦЗЯ— НАСЛЕДСТВЕННЫЙ ДОМ ЛЮ-ХОУ[974]

Предки Лю-хоу Чжан Ляна происходили из княжества Хань. Его дед Чжан Кай-ди был первым советником у ханьских Чжао-хоу, Сюань Хуэй-вана и Сян Ай-вана[975]. Отец [Лю-хоу] Чжан Пин служил сяном у ханьских Ли-вана и Дао Хуэй-вана[976]. На двадцать третьем году [правления] Дао Хуэй-вана (258 г.) [Чжан] Пин умер. Через двадцать лет после этого царство Цинь покончило с княжеством Хань[977]. Чжан Лян был еще молод и не успел послужить чиновником в Хань, а когда княжество было сокрушено, клан Ляна со своими тун[978] в количестве 300 человек [вынужден был бежать], даже не успев похоронить младшего брата, умершего в это время[979]. Семья Ляна использовала все свои богатства для поиска людей, которые смогли бы отомстить циньскому вану за дом Хань, поскольку и дед и отец служили пяти поколениям этого дома советниками.

Однажды Чжан Лян прибыл в Хуайян[980], чтобы изучить ли (правила поведения и ритуалы). Здесь он встретил почтенного Цан Хай-цзюня.

Лян обладал недюжинной силой и пользовался железным молотом весом в сто двадцать цзинь[981]. Когда циньский император путешествовал на востоке, Чжан Лян вместе с другими заговорщиками подстерег его у Боланша и метнул тяжелый молот в его колесницу, но попал в сопровождающего[982]. Ши-хуан был разгневан и приказал провести большой розыск разбойников по всей Поднебесной в течение десяти дней. Чжан Лян бежал, сменил имя и скрылся в Сяпэе[983].

Однажды Чжан Лян праздно прогуливался по Сяпэю и увидел на мосту старого человека, одетого в грубую одежду. Подойдя к Чжан Ляну, человек остановился и вдруг, сняв свои башмаки, бросил их под мост. Повернувшись к Ляну, он сказал: «Юноша, спустись и принеси мою обувь!» Чжан Лян, услышав это, сначала хотел даже ударить старика, но, видя, что тот в преклонных годах, сдержал себя, спустился с моста и подобрал башмаки старика. Затем старец сказал: «Надень-ка их на меня!» Раз уж Чжан Лян принес башмаки, то нагнулся, стал на колено и надел башмаки ему на ноги. Старец [211] улыбнулся и пошел прочь. Чжан Лян удивленно смотрел ему вслед. Однако, пройдя ли, старик вернулся и сказал: «Юноша, тебя можно наставлять. Через пять дней на рассвете встретимся с тобой на этом месте». Чжан Лян удивился и, поклонившись, ответил: «Хорошо».

Через пять дней рано утром Чжан Лян отправился на мост. Старец был уже там, придя раньше, и с гневом спросил: «Ты договорился о встрече со старым человеком и опоздал. Почему?» Он ушел, назначив встречу еще через пять дней рано утром. Прошло пять дней. Как только запели петухи, Чжан Лян отправился туда же. Но старик опять пришел раньше его и сердито воскликнул: «Ты снова опоздал. В чем дело?» И ушел, сказав: «Через пять дней вновь приходи сюда же пораньше». Прошло пять дней, и, когда время еще не перевалило за полночь, Лян отправился на место. Вскоре пришел старец и с удовлетворением сказал: «Так и должно быть», — после чего достал связку дощечек в виде книги и сказал: «Прочитай это и станешь учителем у вана, а через десять лет ты возвысишься, через тринадцать лет ты, юноша, придешь к подножию горы Гучэншань[984] в Цзибэе и увидишь желтый камень — это буду я». После этих слов он ушел. И больше Чжан Лян его не видел. Дождавшись рассвета, Чжан Лян рассмотрел врученную [ему] книгу, которая называлась «Тай-гун бин-фа»[985]. Книга понравилась Ляну, и он стал изучать ее и часто читать вслух написанное. Живя в Сяпэе, Лян был известен тем, что помогал слабым против сильных. Там же жил некий [разбойник] Сян-бо[986], и когда он нередко убивал людей, то скрывался у Чжан Ляна[987].

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги

Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Среди памятников мировой литературы очень мало таких, которые могли бы сравниться по популярности со сказками "Тысячи и одной ночи", завоевавшими любовь читателей не только на Востоке, но и на Западе. Трогательные повести о романтических влюбленных, увлекательные рассказы о героических путешествиях, забавные повествования о хитростях коварных жен и мести обманутых мужей, сказки о джиннах, коврах-самолетах, волшебных светильниках, сказки, зачастую лишенные налета скромности, порой, поражающие своей откровенностью и жестокостью, служат для развлечения не одного поколения взрослых. Настоящее издание – самый полный перевод английского издания XIX века, в котором максимально ярко и эффектно были описаны безумные, шокирующие, но восхитительные нравы востока. Издание иллюстрировано картинами и гравюрами XIX века.

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Древневосточная литература