Читаем Исторические записки. Т. VI. Наследственные дома полностью

Цао Шэнь и днем и ночью пил крепкое вино. Высшие сановники, все чиновники ниже их рангом и все посещающие его видели, что он не занимается делами. Все, кто прибывал к Цао Шэню и хотел с ним побеседовать, были вынуждены по его настоянию пить крепкое вино; когда после некоторого перерыва они пытались начать беседу, он опять поил их, а напившись, они уходили, так и не начав разговора. Так было всегда. Рядом с домом сянго, за его задним садом, находилось жилище его чиновников; там они ежедневно пили, пели песни, громко разговаривали. [Одному из] служивших у Цао Шэня чиновников не понравилось это, но он не знал, что предпринять. Тогда он попросил Цао Шэня прогуляться по саду, чтобы тот услышал, как его чиновники пьют, поют песни и шумят. Чиновник надеялся, что Цао Шэнь призовет буянов [к порядку] и утихомирит их, но случилось наоборот. Цао Шэнь взял вина, устроил себе в саду лежанку и сам стал пить с чиновниками, петь песни и шуметь, соглашаясь с ними во всем.

Когда Цао Шэнь обнаруживал у людей какие-то мелкие ошибки, он всеми способами покрывал их, в силу этого в его ведомстве не наблюдалось никакой деятельности. Сын Цао Шэня по имени Ку занимал должность чжундафу (дворцового советника). Император Хуэй-ди был озабочен тем, что сянго не занимается государственными делами. Он видел, что советник не считает юного императора способным к делам[969]. Он сказал Ку: «Когда ты вернешься домой, попытайся остаться наедине с отцом и сказать ему следующее: «Император Гао-ди только недавно покинул своих слуг; новый император еще молод годами. Вы являетесь первым советником, но целыми днями пьете вино, не занимаетесь делами. Неужели Вас не тревожит судьба Поднебесной?» Однако не говори ему, что это мои слова». Когда настал очередной «банный день» и Ку вернулся домой, [он выбрал] подходящее время и стал увещевать отца — Цао Шэня. Шэнь разгневался и побил Ку палкой, нанеся ему двести ударов и сказав при этом: «Ступай [во дворец] и служи! Не тебе рассуждать о делах Поднебесной!»

Во время дворцового приема император Хуэй-ди, укоряя Цао Шэня, сказал ему: «Как ты обошелся со своим сыном Ку? Это ведь я заставил его увещевать тебя!» Цао Шэнь, сняв головной убор и повинившись, сказал: «Ваше величество, можно ли сравнить Ваши и Гао-ди мудрость и доблесть?»[970] Император ответил: «Как же я мог бы осмелиться ставить себя рядом с нашим славным покойным императором!» Цао Шэнь дальше сказал: «Кто, по мнению Вашего величества, мудрее и способнее в ведении государственных дел — я или Сяо Хэ?» Император ответил: «Похоже, ты не достигаешь его [способностей]». Цао Шэнь сказал: «Вы, Ваше величество, сказали правду. Гао-ди и Сяо Хэ утвердили порядок в Поднебесной, сделали [209] ясными законы и повеления, но ныне Вы, Ваше величество, правите путем недеяния[971], а я, Цао Шэнь, и другие чиновники выполняем свои обязанности, почитаем законы и не допускаем промахов. Разве это неправильно?» Хуэй-ди ответил: «Правильно, ступай!»

Цао Шэнь пробыл первым советником Хань около трех лет и умер (24 сентября 190 г.)[972]. Его посмертный титул — И-Хоу. Его сын Ку стал хоу. В народе о Цао Шэне сложили песню, в которой говорилось:

Сяо Хэ создал для нас законы,Ясные, как начертание знака «единица»,Цао Шэнь занял его местоИ сохранял созданное без изъянов,Он вел дела честно и спокойно,И весь народ был спокоен

Пинъян-хоу Ку во время правления императрицы Гао-хоу стал юйшидафу (главным цензором) (189 г.), а когда на престол взошел Сяо Вэнь-ди, был снижен (180 г.) до простого хоу. Через двадцать девять лет он умер (в 161 г.). Его посмертный титул — Цзин-хоу («Князь-спокойствие»). Его сын Ци унаследовал его титул хоу; он умер через семь лет (в 154 г.). Его посмертный титул — Цзянь-хоу. Титул хоу унаследовал его сын Ши, который женился на принцессе Пинъян (дочери императрицы Цзин-ди). У него родился сын по имени Сян. Ши тяжело болел и уехал из столицы в свое владение. Он пробыл в ранге хоу двадцать три года и умер (в 131 г.). Его посмертный титул — И-хоу. Его сменил в качестве хоу сын Сян. Сян женился на старшей принцессе из дома Вэй. У них родился сын Цзун. Сян пробыл князем шестнадцать лет и умер (в 115 г.). Его посмертный титул — Гун-хоу. На смену ему князем стал его сын Цзун. На втором году правления [императора У-ди] под девизом чжэн-хэ (91 г.)[973] Цао Цзун был обвинен в участии в заговоре наследника и умер. Владение ликвидировали.

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги

Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги