Исторические здания Петербурга. Прошлое и современность. Адреса и обитатели

О жизни А. С. Пушкина в гостинице оставил воспоминания журналист Ксенофонт Алексеевич Полевой: «В первое время по приезде в Петербург (март–июнь 1828 г. – А. Г.) я жил в гостинице „Демут“, где обыкновенно квартировал А. С. Пушкин. Я каждое утро заходил к нему, потому что он встречал меня очень любезно и привлекал к себе своими разговорами и рассказами. Как-то в разговоре с ним я спросил у него – знакомиться ли мне с издателями „Северной пчелы“? „А почему же нет? – отвечал не задумываясь Пушкин. – Чем они хуже других? Я нахожу в них людей умных. Для вас они будут особенно любопытны!“ Тут он вошел в некоторые подробности, которые показали мне, что он говорит искренно, и находил, что с моей стороны было бы неуместной взыскательностью отказываться от этого знакомства. <…>

О Пушкине любопытны все подробности, и потому я посвящу ему здесь несколько страниц. Уже не один раз упоминал я, что он жил в гостинице Демута, где занимал бедный нумер, состоявший из двух комнаток, и вел жизнь странную. Оставаясь дома все утро, начинавшееся у него поздно, он, когда был один, читал, лежа в постели, а когда к нему приходил гость, он вставал с своей постели, усаживался за столик с туалетными принадлежностями и, разговаривая, обыкновенно чистил, обтачивал и приглаживал свои ногти, такие длинные, что их можно назвать когтями. Иногда заставал я его за другим столиком – карточным, обыкновенно с каким-нибудь неведомым мне господином, и тогда разговаривать было нельзя; после нескольких слов я уходил, оставляя его продолжать игру. Известно, что он вел довольно сильную игру и чаще всего продувался в пух! Жалко бывало смотреть на этого необыкновенного человека, распаленного грубою и глупою страстью! Зато он был удивительно умен и приятен в разговоре, касавшемся всего, что может занимать образованный ум. Многие его замечания и суждения невольно врезывались в памяти».[53]

Конечно, Демутов трактир попал и в некоторые пушкинские сочинения: в роман «Евгений Онегин» и повесть «Станционный смотритель».

Среди гостей А. С. Пушкина, посещавших его в гостинице, были такие знаменитые литераторы, как И. А. Крылов, А. С. Грибоедов, В. А. Жуковский, Е. А. Баратынский, П. А. Плетнев, П. А. Вяземский. Сам поэт приходил в Демутов трактир к П. Я. Чаадаеву, который жил здесь с 1817 по 1823 г. в номере 54, и И. С. Тургеневу. Из известных поэтов XIX в. у Демута останавливались К. Н. Батюшков (весной 1822 г.), Ф. И. Тютчев и поляк Адам Мицкевич.

При домовладельцах Ворониных и в более позднее время в гостинице останавливались А. И. Герцен, И. С. Тургенев, И. Е. Репин и даже будущий канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк. На протяжении 18 лет, начиная с 1854 г., в гостинице жил полярный исследователь адмирал Федор Федорович Матюшкин, как и А. С. Пушкин – выпускник Царскосельского лицея 1817 г.

Кстати, о Ворониных. Степан Дмитриевич Воронин, проживавший в доме с 1837 г., сделал свой капитал на акцизных откупах в Минской губернии и Сибири. Супругу купца звали Екатерина Ивановна, в их браке родилось пятеро детей: Александр, Константин, Николай, Михаил и Елизавета. После смерти С. Д. Воронина в 1869 г. дом на Мойке перешел к вдове, а затем и к старшему сыну, Александру Степановичу Воронину.

В 1853 г., то есть еще при Ворониных, в доме разместился шахматный клуб, просуществовавший с перерывом до 1891 г.

В один из дней 1865 г. в гостинице собрались зодчие Н. Л. Бенуа, Д. И. Гримм, А. И. Резанов, Р. Б. Бернгард, В. А. Шретер и Р. А. Гёдике для разработки устава Санкт-Петербургского общества архитекторов, а в 1876 г. проходило учредительное собрание Русского литературно-артистического общества. На посвященном 50-летию Русского минералогического общества банкете, проходившем в ресторане гостиницы 7 января 1867 г., присутствовал ученый-химик Дмитрий Иванович Менделеев. Второй большой торжественный ужин с участием знаменитого ученого, но уже Русского химического общества, прошел в 1893 г.

С Демутовой гостиницей связана история биржевых спекуляций второй половины XIX столетия. Директор Московского купеческого банка И. К. Бабст отмечал: «Этот год (1869 г. – А. Г.) останется памятен для многих, и трудно полагать, чтобы кто-нибудь успел себе нажить что-нибудь от безумной спекуляции фондами. Это был год владычества в Петербурге „демутовой биржи“ подле настоящей официальной биржи; но и настоящая биржа, как в Петербурге, так и в Москве, представляла небывалое и, откровенно сказать, омерзительное зрелище. Здесь среди присяжных и неприсяжных маклеров, или „зайцев“, толпились военные, члены судебного ведомства, адвокаты; здесь, как до нашего провинциального, неискушенного и целомудренного в биржевых делах мира доходило, были владыками агенты разных высокопоставленных лиц и в числе их какой-то изумительной смелости и ловкости повар, один из корифеев демутовской биржи».[54]