Исторический роман

В обоих случаях действуют законы литературной эпической формы, но в обоих же случаях эти формальные законы выражают глубокую человеческую и историческую правду. Оба великих художника показывают в своих образах те неимоверные героические возможности, которые всегда скрыто присутствуют в народе и "внезапно", с неожиданной силой выходят наружу при каждом достаточно (Серьезном поводе, в особенности же, когда бывает глубоко потрясена жизнь общества или хотя бы личная жизнь близких людей. Всегда! и везде в народе дремлют такие силы, ожидающие только случая, который их развяжет и даст им свободный выход. Это и есть основа для величия критических эпох истории.

Эпическая необходимость возвращения таких фигур, по, завершении их героической миссии, к обыденности подчеркивает широту и всеобщность народного героизма. Гете в образе Доротеи, Скотт в образе Дженни вовсе не хотели показать людей исключительных, выдающиеся таланты и характеры, которые делают людей из народа вождями народных масс (такие образы Скотт дает в Робин, Гуде и Роб Рое). Напротив, оба писателя хотели сказать, что возможностей такого подъема, такой героичности в народной массе великое множество, и если подавляющее большинство простых людей тихо доживает свою жизнь, ни разу не испытав такого возвышения над своим обычным уровнем, то это бывает лишь потому, что нет обстоятельств, которые бы вызвали у них такое напряжение сил. Революции становятся великими временами потому, что они сопровождаются быстрым взлетом человеческих способностей в массовом масштабе. Своим человечно-историческим искусством Скотт оживляет историю. Он, как мы говорили, изображает ее как ряд великих кризисов. Его исторические повествования, и прежде всего романы об Англии и Шотландии, содержат в себе непрерывную цепь таких революционных кризисов. Таким образом, если главная тенденция Скотта, проходящая сквозь все его романы и, в этом смысле, объединяющая их в один цикл, состоит в изображении прогресса и его защите, то самый прогресс у него предстает в виде противоречивого процесса, движущей силой и материальной основой которого являются противоречия общественных сил, противоречия между классами и нациями.

Скотт принимает этот прогресс. Он патриот, он гордится историей своего народа, и это одна из необходимых предпосылок для создания настоящего исторического романа, который делает правдиво изображенное прошлое близким и дорогим для современников.

Без живого отношения к современности невозможно художественное воссоздание истории. Но это отношение вовсе не должно приводить к перенесению в историческое произведение позднейших, современных событий: за это Пушкин жестоко высмеивал неудачливых подражателей Вальтер Скотта. Великое историческое искусство состоит в оживлении прошлого как предистории настоящего, в художественном оживлении тех общественных и человеческих сил, которые, за время долгого развития, сформировали нашу жизнь такой, как она есть. Настоящий художник делает весь этот процесс таким ощутимым, так ясно зримым, что мы как бы сами участвуем в нем и его переживаем.

Гегель говорит:

"Историческое лишь тогда бывает нашим… если мы вообще можем смотреть на настоящее как на следствие тех событий, в цепи которых! изображенные характеры или дела составляют существенное звено…. Ведь искусство существует не только для маленького замкнутого круга немногих, получивших преимущественное образование, но для нации в общем и целом. Однако, то, что относится к искусству вообще, может быть применено и к внешней стороне изображенной исторической действительности. И она должна быть ясна и наглядна для нас, принадлежащих своему времени и своему народу, без широкой учености, так, чтобы мы себя чувствовали, как дома, а не были вынуждены стоять перед ней, как перед чуждым для нас непонятным миром"[12].