Историческое предназначение русского национализма

“Национальные” республики в России, союзные республики в бывшем СССР были и остаются не только не заинтересованными в крупной промышленности, но и откровенно отвергают ее, провоцируют политику ее разрушения, объявляя промышленные монополии средством великодержавной колонизации, — причем, чем меньше республика, тем озлобленнее идет этот процесс провоцирования современного луддизма. Всякая борьба за суверенитет есть в первую очередь борьба против крупной, монопольной промышленности. И в этой борьбе “нацменьшинства” выступают самыми верными союзниками спекулятивно-ростовщических сил, уголовников, бандитов, спекулянтов, проституток, взяточников, — то есть тех элементов, которые не заинтересованы в социальном порядке, в общественном порядке, в дисциплинированном и организованном обществе, обществе, социальные отношения в котором выстраиваются на принципах адекватного соответствия сложным и высокотехнологичным производствам.

По своей природе национальный, народный и прочий суверенитеты недостижимы без экономической замкнутости, а стремление к экономической замкнутости побуждает республики, в зависимости от их размеров, укреплять мелкий и в крайнем случае средний бизнес, то есть тот бизнес, те структуры хозяйствования, которые эти республиканские образования в состоянии контролировать. Монополии же для них полностью неподконтрольны. Транснациональные корпорации уже неподконтрольны даже таким давно сложившимся и довольно крупным развитым государствам как Франция, Италия, Англия и пр. Чего уж говорить о цивилизованно отсталых или полудиких татарстанах, чечнях, азербайджанах, эстониях и т.д. И многие представители этнических меньшинств это сознают или чувствуют, этим обстоятельством озлобляются, пытаются повернуть ход истории вспять, а когда появляется возможность, стремятся разрушить подразделения монополий на своих территориях. В этом и заключается основная причина, почему либеральным “демократам” в России удалось сразу же найти общий язык с лидерами сепаратизма, получить агрессивную поддержку “нацменьшинств” и с их помощью быстро развалить крупную промышленность в бывшем СССР — экономическую основу могущества советской империи. Для национальных образований, для всех этих республик крупная промышленность была фактором мощнейшей русификации, причем русификации ускоренной, буквально на глазах одного поколения, и потому особенно болезненной, — русификации, которая выбрасывает из элиты общественной жизни, от экономического пирога те слои, которые еще недавно были престижны и почитаемы, — то есть этническую, народную интеллигенцию: поэтов, литераторов, музыкантов, журналистов и представителей других подобных профессий.

Надо ясно отдавать себе отчет, что автономные образования в составе России пагубны для нее и потому более неприемлемы ни в каких формах, ни в каком проявлении. В условиях широких политических свобод они не дадут возможности развиться и укрепиться нашим национальным промышленно-финансовым корпорациям, тем самым лишая Россию права на подлинную демократию, на динамизм экономического развития, на быстрый рост уровня жизни и на социальную стабильность. Демократия и всякие национальные суверенитеты есть явления несовместимые, и они в условиях экономического и социально-политического развала страны и надвигающегося обнищания, голода и хаоса, при усилении давления сопредельных государств на центральную власть, — они неизбежно обречены на истребительное столкновение! У России, у нашей грядущей национальной демократии нет выхода. Либо она уничтожит все суверенитеты ради становления максимально эффективной могучей промышленности, либо суверенитеты погубят Россию и демократию вместе с ней. Я имею в виду подлинную демократию, а не ту, которую представляют себе свора мародеров и беспринципных карьеристов от политики, прорвавшихся сейчас к властной кормушке.

Третьей силой, которая волей-неволей выступает против нашей промышленной мощи, являются определенные круги США. Крупные, крупнейшие транснациональные корпорации смогли в современном мире создать только два государства: США и Япония. Третьим государством, которое способно было по своим внутренним причинам и историческим устремлениям, по своим жизненным потребностям создать могучие транснациональные промышленно-торговые структуры, была Россия.