Истории и легенды старого Петербурга

С тем же семейством графа П.Б. Шереметева связана и одна печальная история, закончившаяся смертью главной ее героини. Случилось это при довольно загадочных обстоятельствах.

«И вместо брачного чертога…

В Лазаревской усыпальнице Александро-Невской лавры покоится мраморный саркофаг со стихотворной эпитафией А.П. Сумарокова:

А ты, о Боже, глас родителя внемли!
Да будет дочь его, отъятая судьбою,
Толико в небеси прехвальна пред Тобою,
Колико пребыла прехвальна на земли.

Надгробная надпись гласит, что здесь погребена графиня Анна Петровна Шереметева, дочь Петра Борисовича и невеста графа Никиты Ивановича Панина, скончавшаяся в 1768 году, двадцати трех лет от роду, «и вместо брачного чертога тело ее предано недрам земли».

История эта такова. У богатого и знатного вельможи П.Б. Шереметева, женатого на еще более богатой наследнице канцлера князя А.М. Черкасского, умерла во цвете лет дочь, так и не успевшая выйти замуж за своего суженого – графа Никиту Ивановича Панина, известного дипломата, с 1760 по 1773 год занимавшего должность воспитателя наследника, великого князя Павла Петровича.

По свидетельству современников, Анна Петровна была очаровательной девушкой, хотя и не считалась красавицей. С самых юных лет она постоянно бывала при дворе, пожалованная во фрейлины еще покойной императрицей Елизаветой, а ее брат Николай воспитывался вместе с цесаревичем. Шереметева частенько выступала в придворных любительских спектаклях; рассказывают, что во время разыгрывания комедии под названием «Зенеида», состоявшегося 21 февраля 1766 года, на ней было надето бриллиантов на 2 миллиона рублей. В июле того же года Анна Петровна отличилась в карусели (конная игра) и получила в награду сразу три золотые медали с ее именем.

А незадолго до этого во дворце разразился скандал: прошел слух, будто бы помощник воспитателя великого князя, Семен Андреевич Порошин (оставивший очень интересный дневник, опубликованный в 1881 году), имевший несчастье влюбиться в графиню Анну Петровну Шереметеву, вступил с ней в объяснение, во время которого будто бы оскорбил ее. Это послужило формальным поводом для его отставки. Впрочем, как полагают некоторые, подлинной причиной было то обстоятельство, что Порошин вел скрупулезную хронику всех дворцовых событий, что не особенно нравилось императрице.

Теперь уже невозможно установить, действительно ли Порошин сказал или совершил что-либо оскорбительное для юной графини, но, читая его дневник, трудно поверить в это. Скорее всего, оскорбительным был сочтен сам факт признания в любви скромного, сравнительно небогатого дворянина дочери одного из состоятельнейших людей России.

Между тем Анне Петровне был уготован совсем иной жених; поначалу Екатерина II прочила на эту роль одного из братьев Орловых, но, узнав, что за девушку посватался граф Никита Иванович Панин и та отвечает ему взаимностью, заставила Ивана Григорьевича Орлова написать от имени брата отказ от ее руки.

В начале 1768 года состоялась помолвка Панина с Шереметевой, а спустя несколько месяцев, 17 мая, невеста скончалась от оспы, всего за несколько дней до свадьбы. Поговаривали, что она заразилась от оспенной материи, подложенной неизвестной соперницей в табакерку, полученную графиней в подарок от жениха, но так это или нет – навсегда останется тайной. Известно лишь, что Никита Иванович так и остался холостым, до конца дней сохранив верность своей возлюбленной. Печальна и судьба другого участника этой драмы, С.А. Порошина: он умер спустя год после Анны Петровны, не дожив и до двадцати девяти лет.

Неразделенная любовь может убить, зато любовь счастливая способна творить чудеса, освобождая душу от зла, преображая ее, побеждая надменность, жестокость и бессердечие. Должен предуведомить читателя, что события, о которых рассказывается в следующем очерке, отчасти разворачивались в Москве.

Три сестры

Это произошло в семье князя В.П. Долгорукого (умер в 1761 году), типичного «самоуправца» и самодура, которых во все времена было немало на Руси, но в данном случае эти качества являлись как бы родовым признаком, передававшимся из поколения в поколение. Крутостью отличался прадед князя, боярин и воевода Юрий Алексеевич, усмиритель Разинского бунта, жестоко умерщвленный восставшими стрельцами в 1682 году; лют и властен был и сын его Михаил, поднятый на копья теми же стрельцами за свою тяжелую руку.