Истории из приюта

– Я ничего не мог сделать, – прошептал Мика, глядя перед собой пустым взглядом.

Ему наложили на голову повязку, достаточно большую, чтобы скрыть глубокую рану, на скулах у него начали проступать ссадины. От Мики слегка пахло виски. Запах становился сильнее, когда он делал очередной глубокий вздох.

– Тот водитель… Они появились ниоткуда. Я не смог остановиться. Я даже не ехал быстро, он просто… Он просто выскочил ниоткуда!

– Где она?!

Сабрина ударила его по лицу. Не сильно, но достаточно для того, чтобы Оливер с отцом схватили ее и оттащили в сторону. Но удар что-то пробудил в Мике. Свет снова вернулся в его глаза, взгляд сфокусировался на Сабрине.

– Она ранена… – прошептал Мика, скривившись. Казалось, он снова заплачет. – Она сильно ранена.

«Сильно ранена» было только частью истории. Они вытягивали ее из Мики по кусочкам, а у них за спинами бегали медсестры. Оливер даже думать не хотел о том, что значили эти слова. Лицо Мики было пепельного цвета. Он видел что-то. Что-то ужасное.

И этот запах алкоголя… Оливер взглянул в сторону коридора, ведущего к лифтам, уверенный, что с минуты на минуту появится полиция и будет допрашивать Мику.

История медленно складывалась в единое целое. Они ехали к Диане – возможно, немного быстрее дозволенной скорости. Диана опаздывала домой, и Мике не хотелось огорчать ее родителей. Хотя девушке было все равно, она отлично проводила время. Они ехали через дамбу в город, как вдруг словно ниоткуда появился другой автомобиль, догнал их, а потом начал вилять на дороге и врезался в водительскую дверцу до того, как Мика успел среагировать. Машину занесло, и она ударилась об ограждение с правой стороны. Они несколько раз перевернулись, но в воду не упали. Это было чудом. Когда машина остановилась, Мика смог пошевелиться, у него перед лицом оказалась надутая подушка безопасности. Потом начали сигналить автомобили. Это зеваки останавливались, чтобы посмотреть, что случилось. И чтобы помочь. Мика был слишком ошеломлен, чтобы рассмотреть номера второго автомобиля. Он даже не запомнил его цвет.

Самым плохим было то, что Диана молчала. Она закричала, когда они врезались в ограждение, и после этого не издала ни звука.

После этих слов Сабрина осела на пол. Оливер знал, что она думает, потому что тоже об этом подумал. Он сгреб ее в объятия и держал, чувствуя, как рукав футболки становится мокрым от потока горячих слез. От сидения на линолеуме у него болел копчик, но он не обращал на это внимания, продолжая обнимать Сабрину. Просто сидеть с ней.

Потом начали прибывать члены семьи Сабрины. Они один за другим отводили ее в сторону, задавали вопросы, а после начинали смотреть на Мику как на полное ничтожество. Будто все это – его вина.

Оливер стоял возле отца, рядом с Микой. Все молчали, лишь Ник время от времени произносил несколько слов, чтобы заполнить молчание. Казалось, никто здесь не говорил по-английски, никто его не понимал. Что можно было делать, если мир словно перестал вращаться? Что говорить, когда там, в конце коридора, умирала девушка?

В комнату ожидания зашла медсестра. Сабрина с семьей столпились вокруг нее, и Оливер тоже собирался подойти, но остановился, когда в кармане завибрировал телефон. Он совсем о нем забыл и был настолько растерян, что даже не задумался, кто может написать ему в такое время, не посмотрел на дисплей перед тем, как открыть сообщение.

Он не слышал, что рассказывала медсестра. Он не хотел, в этом не было необходимости.

Мои соболезнования, – говорилось в сообщении, —

Бриони.

В другом конце коридора открылись двери лифта. Оливеру пришлось напрячься, чтобы сфокусировать взгляд. Как он и думал, это были полицейские, двое. Они направлялись к группе людей, но их мрачные взгляды были прикованы к Мике.

Глава № 12

Сон казался далекой фантазией. Оливер был одновременно взведенный и измученный, но все равно не мог представить, как можно сейчас лечь в постель. Ему нельзя было отключать мозг – не сейчас, не когда он проводил остаток этой ужасной ночи в полиции.

Он с трудом заставил себя оставить Сабрину с семьей и поехал с отцом в полицейский участок. Над ними нависало высокое здание из красного кирпича, заостренный фасад которого напомнил Оливеру старую школу. Движение на входе в это время было весьма оживленным, но гражданские, которых затаскивали внутрь и выводили из участка, отличались только степенью опьянения. Кого-то выпускали из вытрезвителя, кого-то заводили.

Мика был среди них.

Нет, все было даже хуже. Он не падал с ног, у него не заплетался язык, он был просто подвыпившим или уставшим настолько, что ему точно нельзя было садиться за руль. А он сел, и Диана была с ним.

«Идиот!»

– Ты это произнес, – заметил отец.

Значит, последнее слово он сказал вслух.

Оливер покачал головой и зашел в участок вслед за отцом, зная, что Мика где-то внутри.

– Может, мне стоило остаться в больнице?

– У Сабрины есть семья, у Мики – нет.

– Да, и все равно… Не уверен, что в этот момент он нас заслуживает.