Истории приграничья

— К братьям Испепеляющего пламени? — судя по реакции Ви-Гру и взглядам Ук-Мака с Дайре-Со, решение Арп-Хигу стало сюрпризом не только для Бела.

— Воистину, борьба со зловредными чарами — их предначертание, — граф прошёл к стулу с массивной резной спинкой, уселся. — Кто, как не они, сумеют вызволить нас из затруднения?..

III

Повинуясь приказу Арп-Хигу, Бел мчался в Лаэрвелл, не жалея ни себя, ни сменных лошадей. Вместе с шестью сопровождающими, рыцарь добрался до городка за восемнадцать дней. Миновав ворота в крепостной стене, зажатые меж двумя серыми островерхими башнями, посланники проехали по узким извилистым улочкам к замку, расположенному на возвышенности в северной части поселения.

От жилищ горожан твердыню отделяли широкий, глубокий ров с проточной водой и высокая стена, сложенная из того же камня, что и внешние городские укрепления.

Местный барон — дальний родич Арп-Хигу, — явно не тревожился за свою безопасность. Это было видно по опущенному мосту и поднятым решёткам ворот.

Три ратника с копьями, лениво болтавшие в проходе, остановили путников. Пока один из них ходил с докладом, Им-Трайнис раздумывал, связана ли беспечность местного владыки с его силой и влиятельностью или же обусловлена наличием под боком цитадели братства Испепеляющего пламени. В любом случае, увиденное резко отличалось от постоянной настороженности обитателей приграничья.

Барон Хайг Арп-Зеннер, грузноватый мужчина, по возрасту находившийся где-то посередине между Белом и графом, принял посланцев радушно.

— Добро пожаловать в Брогазид, почтенный Им-Трайнис, — воскликнул он, едва гости вошли в главный зал и поклонились. С восхищением оглядывая закованного в железо гиганта, поинтересовался: — Как поживает мой драгоценный родич?

— Его сиятельство изволят здравствовать, — учтиво ответил Бел. Вынув из жёсткого кожаного футляра свёрнутое в трубку послание, с поклоном передал барону: — Граф наказал вручить вам это письмо.

С тихим щелчком сломав печать, барон принялся читать, шевеля губами. Оторвавшись от плотного листа бумаги, поднял озабоченный взгляд на Им-Трайниса.

— Сделаю всё возможное, дабы помочь… но… — Не завершив мысль, Арп-Зеннер хлопнул в ладоши, подзывая слугу. — Подготовить для господина Им-Трайниса охотничий покой. Его свиту устройте в людской. И не забудьте почистить и накормить коней!

Низко склонившись, слуга удалился.

— Отдохните с дороги, после потрапезничаем, — обратился барон к гостю. — Ну а затем поговорим о деле.

Стальная чешуя доспеха тихонько звякнула, когда Бел поклонился, подчиняясь воле хозяина замка.

В честь Им-Трайниса барон устроил настоящий пир. Посланца графа усадили на почётное место возле Арп-Зеннера и его супруги — болтливой дородной женщины с замысловатой причёской, скрытой под тонким полупрозрачным покрывалом.

Кроме хозяев замка, за столом разместились несколько гостей: пара местных дворян, рыцарь из Кинниарза и жрец из храма Лернассы. Поначалу рядом с пирующими играли четверо музыкантов. Но вскоре барон прогнал их, поскольку громкие звуки виол, флейты и бубна мешали разговаривать.

Бел, всегда прилежно исполнявший поручения Арп-Хигу, предпочёл бы сразу отправиться в резиденцию братства. Но законы учтивости не позволяли перечить барону, тем паче тот приходился родней графу. Поэтому Им-Трайнис, смирившись, расслабился, в охотку ел, пил и отвечал на вопросы о жизни в приграничье. Его красочные рассказы о жутких неведомых тварях, колдунах и живых мертвецах заставляли баронессу испуганно вскрикивать, а прочих гостей внимать, раскрыв рты.

Под конец трапезы, когда жрец уже откланялся, а подвыпившие гости оживлённо болтали, барон сказал Белу:

— Клянусь богами, удивительное место — это ваше приграничье! Будь я чуть моложе… — Он припал к серебряному кубку, так и не поведав, что бы сделал. Залпом выпив розовое терпкое вино, продолжил: — Из послания моего дорогого родича понял я, что вас одолевает новая напасть. Да только не в том месте вы надеетесь сыскать подмогу.

— Отчего же? Разве братство Испепеляющего пламени не создано ради брани с тёмной магией?

— Так-то оно так… — барон вновь припал к кубку, заботливо наполненному слугой. — Уф… было когда-то в блистательном прошлом. Ныне братьев волнует другое. У них на уме всё больше злато да…

Хайг Арп-Зеннер махнул рукой — то ли презрительно, то ли разочарованно.

— Поговаривают, будто одолев всех врагов, братство за годы праздности растеряло пыл и доблесть. Уж не ведаю, что твориться в других местах, а в здешней обители так оно и есть. А когда сюда назначили нового первостоятеля… — Барон так резко опустил кубок на стол, что задремавшая баронесса вздрогнула от стука. — До меня доходили слухи, будто служил он в столице, но из-за каких-то интриг впал в немилость и был сослан. И теперь стяжает богатство, дабы за мзду обзавестись влиятельными союзниками, кои помогут ему вернуться… Здесь, в Лаэрвелле, бывает редко: то и дело ездит в столицу или ещё куда. И ныне его нет.

Бел в задумчивости провёл пальцами по светлым усам.

— Есть же и другие братья…