Истории психотерапии

– Во многом так и есть, – согласился Борис. – Только не надрывайтесь. Усталость ухудшает общее самочувствие. И обязательно высыпайтесь.

Окунувшись в бушующий мир Марфы, Борис отвлекся от переутомления, показав высокую вовлеченность. Слабость и заплетающийся язык сигналили, что пора выпить кофе с сахаром. Только напиток богов и спасал, чтобы не уснуть за столом, прилипнув к засаленным карточкам.

Неприлично широко зевнув, Борис занялся бумажной волокитой. Следующий прием отменился, а остальные заранее перезаписаны на другие дни. До обеда он просидел на совещании с закатанными глазами, выслушивая, как правильно заполнять статистические талоны, и сколько осталось схимичить приписок для выполнения плана. Администрация угрожала репрессиями и призывала сохранять тонус и понимание. Рядовые будни. Врачи ко всему привыкли.

…Воспитываясь в семье инженера и преподавателя истории, Борис вдруг увлекся биологией, получил призовое место на ботаническом конкурсе и без протекций поступил в медицинский. Вовсе не планируя заниматься душеведением, до третьего курса он собирался стать анатомом и самозабвенно препарировал трупы, пока не понял, что эта деликатная сфера не для него. В группе отличался шабутным нравом, был заводилой и лихо решал чужие проблемы. С его мнением считались, но он не стал общественным активистом, хотя умел поддержать в нужный момент и проанализировать житейскую переделку.

От природы коренастый и атлетичный, с квадратным лицом, раздвоенным подбородком, оттопыренными ушами и стрижкой под «ежика», всегда уравновешенный и неторопливый Борис усиленно занимался в тренажерном зале, наращивая мышечную массу и участвуя в межрайонных соревнованиях. Впоследствии выбрав учебу, он приостановил спортивную карьеру, поднимая гири и штанги лишь ради удовольствия. После анатомических опытов увлекся неврологией и чертил рефлекторные дуги, выступив с докладом на областной конференции на тему значения проводящих путей и кортикальных связей в терапии мигрени.

Внешне Борис производил впечатление человека с железными нервами, но прислушиваясь к себе, отчетливо замечал, что когда сильно волновался, обязательно простужался, и голова будто наливалась свинцом, а когда пребывал в приподнятом расположении духа, то болячки рассасывались, самопроизвольно исчезая. Неврология не давала прямых ответов о причинах происходящего. Порывшись в стеллажах читального зала, Борис наткнулся на пособие по психосоматике, изучив его вдоль и поперек. А когда пришел черед цикла психиатрии, по уши влюбился в предмет, попав под очарование мифов таинственных знаний.

Познавая психопатологию, Борис находил у себя вычитанные симптомы, улавливая неоднозначность границ между нормой и патологией, и проводил опасные эксперименты с психотропными препаратами, проверяя их действие на собственной персоне. Чего он только не перепробовал, докладывая изумленным врачам, как на него влияют транквилизаторы, антидепрессанты и нейролептики, выделяя клинические эффекты и побочные проявления.

Преподаватели называли его недалеким «качком» и рандомным попутчиком, а Борис отчаянно доказывал законное право быть своим в научной среде. По общему конкурсу он не прошел в ординатуру и убедил родителей взять кредит, чтобы оплатить обучение. Летом без проволоки устроился охранником в супермаркет и за два года выплатил заем с процентами.

Стажируясь в дневном стационаре, Борис попал под влияние известного психотерапевта Мухина, безвозмездно обучавшего ординаторов и интернов основам психотерапевтического мышления. Доктор три раза отказывал Борису в протекции, но благодаря не иссекаемому рвению все-таки добавил наглеца в кружок посвященных.

Борис включился в освоение психотерапии, запустив перерождение, когда как гнойники вскрылись личные комплексы и неразрешенные противоречия. Знакомая ординатор второго года предложила записаться на личный анализ. Борис согласился и узнал о себе много нового, ощутив себя бездарностью и никчемным зазнайкой, даже хотел забрать документы и распрощаться с медициной, переквалифицироваться в фитнес-тренера или вышибалу, но разум победил смуту. Борис кое-как сдал итоговый экзамен на «удовлетворительно», зная, как много предстоит пройти в будущем проверок на прочность.

– Без психотерапии тебе ничего не светит, – убежденно повторял Святослав Петрович Мухин. – Слово лечит, ты в этом убедишься. Читай книги и совершенствуйся! Ты создал сосуд, а чем его наполнишь? Искореняй невежество самообразованием!

Бориса задевала любая критика и намеки про уровень интеллекта. Чтобы прокачать мозг, он поселился в библиотеке и перечитывал тома классиков, поражая кафедральных ассистентов знанием терминологии. После трех лет психиатрической каторги Борис поставил на кон судьбу и подал документы на переподготовку по психотерапии, не ставя наперед грандиозных целей, а чтобы на всякий случай получить лишний сертификат, запомнив пророчество, что без психотерапии ему «ничего не светит».