Истории, связанные одной жизнью

Александр, 1896 года рождения, один из самых любимых братьев и самый удачливый. В молодости он был сильным, спортивного склада человеком. Он мне рассказывал, что с легкостью крутил “солнце” на перекладине. Рано полысел, но его лысая, большая голова была если не прекрасна, то, во всяком случае, очень выразительна. Из всех родственников он больше всех был похож на Сару. Многие, в том числе Раиса Федоровна, говорили и о моем сходстве с ним. Поступить в институт ему сразу не удалось: в течение двух лет он сдавал вступительные экзамены, и каждый раз ему по какому-то предмету ставили 5 с минусом. И этого было достаточно, чтобы отказать в приеме еврею. Но в третий раз его все-таки приняли. А это был всего-навсего Новочеркасский политехнический институт. Сразу по окончании НПИ возглавил контору, которая занималась электрификацией предприятий области. Работа его была успешной, и в середине 30-х его переводят в Ленинград, где он становится главным инженером треста по электрификации промышленных предприятий всего Северо-запада СССР. Он стал также председателем Всесоюзного общества электротехников (ВНИТОЭ). Ему предоставили квартиру в доме на углу Невского и улицы Гоголя. Тогда было принято присваивать сугубо штатским людям, занимавшим высокие посты на производстве, воинские звания, в каком-то смысле адекватные их гражданским должностям. Так вот, однажды его вызывают не то в военкомат, не то в партийные органы, и предлагают начать оформление документов на присвоение какого-то адмиральского звания. Чиновник был страшно удивлен, услышав категорический отказ. Жена Саши потом вспоминала, что в конце тридцатых годов они каждый вечер ждали “гостей” – такова была судьба практически всех ведущих, да и не только ведущих, специалистов страны. Но Саше повезло – его не тронули. Примерно в 1926 он женится на Раисе Федоровне, урожденной Шевцовой, которая была моложе его на 9 или 10 лет.

Семья Шевцовых была не совсем обычной. Они были русскими, но иудейского вероисповедания – они были герами. Отмечали все еврейские праздники, мальчикам делали обрезание, регулярно ходили в синагогу. Все дочери, а их, кажется, было пятеро, кроме одной, вышли замуж за евреев. Надо отметить, что все девочки были красивы той аристократической (откуда бы ей взяться?) русской красотой, чего, вообще говоря, нельзя было сказать о мальчиках. Раиса и по стати, и лицом в то время очень походила на Любовь Орлову. Первоначально бабушка, Юлия Ефимовна, была категорически против этого брака, но когда Саша рассказал об особенностях этой семьи и сказал, что венчание произойдет в синагоге – вопрос был решен. Детей у Саши не было: Раиса сделала аборт первенца и лишила себя возможности иметь детей вообще – это крест над ними и, прежде всего, над ней висел всю жизнь. Может быть, и поэтому она была эгоистичным и недоверчивым человеком. В году 1947 или 1948 дядя Саша защищает кандидатскую диссертацию, по тому времени событие редкое. Ему присуждают степень кандидата технических наук, хотя ученый совет, высоко оценив его труд, принял решение о присвоении докторской степени. Но он был Либерманом…

В 1951 он заболевает – тяжелейший инсульт. Материальное положение семьи резко ухудшилось. Его продержали, сколько положено по закону, на больничном листе, два или три месяца, после чего ему была назначена пенсия по инвалидности. Я точно не помню размер этой пенсии, что-то в районе 100 рублей. И все. Подумаешь, главный инженер крупнейшего союзного треста, идеолог принципов развития электроснабжения промышленных предприятий мирового уровня, председатель научно-технического общества СССР, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, награжденный за обеспечение эвакуированной за Урал в годы войны промышленности электроснабжением и т. д. Никто не виноват в том, что он допустил непоправимую ошибку – родился евреем и заболел в период подготовки сталинского варианта решения еврейского вопроса. Единственным из всех моих родственников, который, кроме меня, интересовался историей своей семьи, был дядя Саша. Во всяком случае, Раиса Федоровна мне говорила, что он хранил документы своих родителей и, скорее всего, не только их, и она неоднократно обещала мне их передать. Но перед отъездом из Ленинграда в 1989 она мне заявила, что никаких документов у нее нет, и никогда не было. Вероятно, забыла.

Третьим человеком в семье Саши была Варвара Ильинична Царан, румынка, формально – домработница, а фактически – полноправный член семьи. Судьба Вари определилась одной единственной ошибкой, допущенной ею же во время гражданской войны. Она перепутала поезд, поехала в обратном направлении, оказалась после ночи пути на территории красных и почему-то обратной дороги не нашла. Несколько лет она бедствовала и скиталась по России, пока в Ростове не попала в дом Шевцовых, а затем Раисы Федоровны и не осталась в их доме навсегда. На улице Правды у нее была маленькая кухня без окна, где она и работала, и спала. Очень много читала, в том числе почти постоянно – библию.