История

Фукидид очень сдержан в вопросах религии. Так, например, в «эпитафии» нет речи о религии, а только о внешней стороне культа (о праздниках и храмах). В диалоге с мелосцами (как думают, от лица Алкивиада) религия изображается как человеческое установление, с которым афинская политика не может и не должна вступать в противоречие (V 105). Однако благочестие и страх перед богами полезны и ценны в государственных (политических) интересах как факторы, воздействующие на поведение людей: ведь исчезновение благочестия и сомнение в справедливости богов, воздающих за зло, влекут за собой всеобщее моральное разложение (III 82, 8). Следует сохранять народную веру предков. Об этом Фукидид говорит устами Перикла: «Испытания, ниспосланные богами, следует переносить покорно, как неизбежное… Так и прежде было заведено в Афинах, и ныне этот обычай не следует изменять» (II 64, 2)[178].

Склоняясь к рационализму в философии, сам Фукидид, конечно, не разделяет народной веры в антропоморфных богов, скептически относится к оракулам, отвергает «зависть» богов. Но все же (хотя в сфере τύχη нельзя обнаружить ни олицетворенных, ни безличных сил) у него историческим процессом руководят некие высшие силы, более справедливые и гуманные[179].

Свобода воли в мире для Фукидида — иллюзия: даже вожди народа (такие как Фемистокл, Перикл, Алкивиад) — жертвы слепых иррациональных сил (τύχη); иррациональны не только вызванные стихийными силами события, но и само человеческое поведение. Обычно люди, однако, действуют так, как будто им всегда должна сопутствовать удача (III 45, 5: εὐπορία τῆς τύχης).

VIII. Язык и стиль Фукидида

Стиль Фукидида определяется целью написания «Истории», именно тем, что его труд предназначен для государственных деятелей, которым необходимо понимать мотивы человеческих действий в историческом процессе и более глубокие связи между событиями. Поэтому Фукидид старается при возможно более сжатом изложении (συντομία) быть понятным[180]. Его изложение увлекательно и захватывает своим реализмом[181]. Этой задаче соответствует и стремление к научной объективности, и сознательное отталкивание от стиля ионийской новеллы Геродота, исключение всего анекдотического и стремление к «реалистическому» изображению событий. Фукидид блестяще справился с этой задачей и создал научную аттическую прозу.

Компонентами стиля Фукидида являются: несколько архаизированная разговорная аттическая речь[182]; поэтическая философская речь и эпос; софистика; логографы; стиль медиков (Гиппократ), гномы (сентенции) Демокрита; стиль юридических формул.

Фукидид пишет на так называемом староаттическом разговорном языке с известной примесью архаизмов[183]. Структура предложений приспособлена у него к быстрому развитию мысли. Стиль варьируется соответственно содержанию и замыслу писателя в отдельных частях труда. Однако во всей его «Истории» можно заметить одну постоянную особенность: пристрастие к параллельному членению, к антитезам[184], и к непоследовательности и «нескладности» (inconcinnitas), и к нарушению конструкции (называемому анаколуфом вследствие «обилия мыслей»)[185]: точнее, отличительная черта стиля Фукидида — это удивительное соединение параллелизма и «отсутствия связи».

В этой особенности стиля Фукидида можно видеть не «влияние» Горгия[186], а «отталкивание» от него. В противоположность Горгию и, с другой стороны, новеллистическому стилю Геродота Фукидид и создал свой стиль научной прозы, который казался позднейшим последователям Исократа «некрасивым» и «неправильным»[187], но все же патетическим[188]. «Некрасивость» и «неправильность» Фукидид возвел в норму.

Риторика имела для Фукидида значение лишь «техники мышления» и диалектики. Особенно заметно влияние софистики (в частности, Горгия) при употреблении антитез и антилогий (т. е. противопоставления целых речей за и против)[189].

Внимательное чтение Фукидида показывает его основательное знакомство с поэзией и аттической драмой[190], и, по всей вероятности, с Парменидом[191], Демокритом, Анаксагором, Сократом и медицинской школой Гиппократа.

Из прозы Демокрита Фукидид, по-видимому, взял антитезы и гномы (возможно, также и от Гераклита, Эмпедокла и Софокла с его большим запасом традиционных антитез и сентенций)[192].

Многим Фукидид обязан, как сказано выше, и сочинениям медиков школы Гиппократа. В частях «Истории», где ведется рассказ о событиях (ἔργα) от автора, заметна трезвая правдивость, острая наблюдательность (свойственная медикам при установлении диагноза), богатство лексики и отчетливо построенные предложения и периоды[193].