История афинской демократии

Война с персами была войной народной; тут участвовало не одно сословие, а весь народ, и только при таком участии и полном воодушевлении массы возможна была победа. При Саламине, например, победил флот, а тут главная сила была в фетах. Таким образом, удачный исход борьбы неминуемо повлек за собой неудержимое стремление к равенству, возвышение демоса и полное развитие демократии. Победитель-демос не мог примириться с прежними ограничениями.

Итак, в период, протекший со времени Платейской битвы до начала Пелопоннесской войны и носящий название Пятидесятилетия, перед нами, в сущности, три главных, крупных явления, как неминуемые следствия всего предшествовавшего развития и особенно – победоносной борьбы с персами: 1) высшее процветание – умственное, художественное и экономическое – Греции; 2) возвышение Афин, перемена гегемонии, перешедшей к ним на море, и обусловленная этим вражда к ним Спарты; 3) полное развитие афинской демократии. К демократии вел весь предыдущий ход истории Афин. После Клисфена и Фемистокла последующим деятелям оставалось лишь идти по следам своих великих предшественников, развивать созданный предыдущими поколениями строй, стараясь только так или иначе урегулировать демократическое движение.

Первые годы Пятидесятилетия. Кимон и Эфиальт

После нашествия Ксеркса и вторжения Мардония Афины представляли груду развалин. Необходимо было прежде всего восстановить укрепления города и Пирея, а затем отстроить частные дома. С энергией принялись афиняне за это дело. Работа шла спешно, тем более что уже тогда обнаружилось враждебное отношение к ним пелопоннесцев. И тут руководителем афинян и душой этого дела был Фемистокл, с которым действует заодно Аристид. Фемистокл продолжает осуществлять свои планы, которые он начал приводить в исполнение еще до нашествия персов. Укрепления Пирея были завершены; флот усилен. Чтобы привлечь ремесленников в полуразрушенный город, метеков, как было упомянуто, освободили на время от особой подати, которую они обыкновенно платили. Город Афины быстро возрос, и городская жизнь все более и более развивалась.

После битвы при Платеях наступает второй период борьбы греков с персами, во многом отличающийся от первого. Война ведется тут уже не на почве Эллады, а у островов Архипелага, у берегов Фракии и Малой Азии, Геллеспонта и Босфора. Ее театром служит преимущественно море. Борьба эта далеко не так опасна, как первая; она не требует такого напряжения сил со стороны греков; дело идет не о существовании Греции, а об избавлении греческих колоний в Малой Азии от персидского ига и распространении господства греков. Тут уже не столько персы, сколько сами греки действуют наступательно.

Едва прошел год со времени битвы при Платеях и Микале, как происходит событие, чрезвычайно важное для будущей истории Афин и их демократии, – совершается переход к ним гегемонии на море и образуется Первый Делосско-Аттический, или Афинский союз.

Вопрос о дальнейшей судьбе малоазийских греков возник тотчас после битвы при Микале. Спартанский царь Леотихид предлагал переселить их в Европейскую Грецию. Но понятно, что такое предложение было едва ли осуществимо, и по настоянию афинян были приняты в союз острова Хиос, Самос, Лесбос и некоторые другие. Этим был уже положен первый зародыш будущему Делосско-Аттическому союзу.

Тем не менее и в 478 г., когда соединенный греческий флот направился к Кипру и затем к Византию – греки, очевидно, уже тогда стремились к обладанию проливами ввиду сношений с Понтийскими странами, – мы видим во главе этого флота не афинянина, а спартанского царя Павсания. Но Павсаний, надменный, грубый и жестокий, походивший больше на тирана, чем на вождя греческого войска, этот победитель при Платеях, которому успех вскружил голову, который не мог уже примириться со скромной ролью спартанского царя и, по взятии Византия, вошел даже в изменнические сношения с Ксерксом, – Павсаний своим обращением отталкивал союзников, находившихся в составе греческого флота, тогда как афинские вожди, Аристид и Кимон, составляли полный контраст ему. Уже союзники, особенно ионийцы, возмущенные обращением с ними Павсания, просили афинских вождей принять начальство над флотом, когда спартанское правительство отозвало его. Спарта вместо него решила отправить другого предводителя, но было уже поздно: союзники не хотели принимать спартанского вождя, и Спарта примирилась со свершившимся фактом.

Таким образом, предводительство над флотом перешло к афинянам (478/77 г.), и странно было бы, если бы во главе союза морских сил продолжало стоять такое сухопутное государство, как Спарта; совершенно естественно, что тут главенство перешло к Афинам, обладавшим сильным флотом.