История античного театра

Парменон же сообщает Филотиде и о том, что Памфила сейчас в Афинах нет (он отправлен отцом за получением наследства от одного умершего родственника) и что в доме у Лахета творится что-то неладное: неизвестно почему жена Памфила остро возненавидела свою свекровь Сострату, перебралась в дом своих родителей, да там и осталась, ссылаясь на болезнь. Когда же Сострата пришла проведать свою невестку, ее не приняли. Лахет резко упрекает Сострату за то, что она повела себя как настоящая свекровь и в конце концов вытеснила невестку из дома. Сострата оправдывается, говоря, что она ни в чем не виновата, так как всегда обращалась с невесткой как с родной дочерью. Сострате даже кажется, что этот уход — только предлог молодой женщины, чтобы побыть еще с матерью. Между тем Памфил возвращается из своего путешествия. Он всей душой стремился к жене и теперь недоволен ее уходом к родителям. Едва он изжил свою прежнюю любовь и перенес чувство на жену, как возникло что-то новое, что грозит разлучить их. Памфил не видит выхода из положения:

Обиды матери сносить велит мне уваженье к ней,
А у жены я сам в долгу: она сносила с кротостью
Мои несправедливости и ото всех скрывала их[295]

Делясь своим горем с Парменоном, Памфил вдруг слышит, что в доме родителей его жены начинается какой-то переполох. За сценой слышится крик Миррины, матери Филумены: «Дочь! Дочь! Молчи!»

Боясь, не случилось ли что-нибудь страшное, он входит в дом. Туда же хочет войти и появившаяся из своего дома Сострата, но Парменон отговаривает ее, сообщая, что только что приехал Памфил, который сам все уладит.

Памфил выходит из дома Филиппа весь в слезах. На вопрос матери, не больна ли жена, он кратко отвечает, что у нее перемежающаяся лихорадка. Отослав мать и Парменона, Памфил остается один. Из его монолога зрители узнают, что у Филумены наступили роды. Пораженный этим, Памфил хочет бежать из дому, но теща, припав к его ногам, умоляет не разглашать позора дочери, подвергшейся до замужества насилию какого-то негодяя. Если не удастся скрыть роды, пусть он разрешит назвать себя законным отцом: скажут, что был недоносок, и постараются куда-либо сбыть ребенка. Памфил обещает Миррине не разглашать бесчестья Филумены, но взять ее к себе в дом ему не позволяет честь.

Между тем Филипп узнает, что дочь его родила внука. Он доволен, так как убежден, что теперь между супругами восстановится согласие. Но его возмущает поведение жены Миррины, которая, по его мнению, нарушила согласие между Филуменой и Памфилом. Какое ей дело, что Памфил бывал у гетеры? Старик договаривается даже до того, что он не считал бы Памфила человеком, если бы тот после многолетней связи сразу порвал с Вакхидой. Такие мысли, конечно, были чужды римскому зрителю, и если он не выказывал особенного удивления, то только потому, что ведь по пьесе все это происходило у беспутных греков.

В разговоре Состраты с Памфилом проявляется ее нежная любовь к сыну и большой такт. Она желает отблагодарить Памфила за его сыновнюю любовь и удалиться в деревню. Тогда Филумена вернется к ним в дом. Лахет, который слышит этот разговор Состраты с Памфилом, одобряет решение своей жены. Когда же он слышит радостную весть от Филиппа, что Филумена только что родила им внука, он просто вне себя от счастья. Оба старика уверены, что теперь жизнь молодых наладится, но, к их удивлению и негодованию, Памфил все-таки заявляет, что не примет жены; если бы Филумена хотела жить с ним, ей не к чему было бы скрывать роды. Возмущенный Лахет в присутствии Филиппа бросает в лицо сыну обвинение в том, что настоящей причиной отказа принять в дом жену является его желание снова вернуться к распутнице Вакхиде. От дальнейшего объяснения Памфил спасается бегством. Филиппу приходит в голову мысль, которая нравится и Лахету: надо вызвать для объяснения Вакхиду и потребовать от нее, чтобы она немедленно прекратила свои отношения с Памфилом.

С начале пятого акта на сцене появляется гетера Вакхида, о которой перед тем не один раз говорили действующие лица. Это — облагороженный образ гетеры. Она держится скромно, даже робеет в разговоре с Лахетом. В ответ на вопрос Лахета, продолжает ли она принимать его сына Памфила, Вакхида вскрикивает при упоминании имени своего прежнего возлюбленного[296], но потом дает торжественное заверение, что она удалила от себя Памфила с тех пор, как он женился. Лахет просит Вакхиду войти в дом и клятвенно подтвердить это обеим женщинам. Вакхида соглашается дать клятву, хотя ей и тяжело показаться на глаза Филумене.

Иду, хоть знаю, что мой впид пм будет неприятен...
Перед Филуменой стыдно мне[297]

.