История античного театра

Самый характер главных персонажей трагедий Эсхила требовал от актера искусства создания титанических, монолитно-героических образов.

В развитие действия Эсхил вводит перипетию и узнавание, хотя это узнавание, насколько можно судить о нем по «Хоэфорам», носит еще недостаточно естественный характер.

С именем Эсхила связывается введение скены и развитие в дальнейшем ее передней стены (проскения), как декорации, изображающей, например, то фасад дворца в Аргосе, то фасад храма Аполлона в Дельфах.

Эсхил охотно вводит в свои трагедии пышные и торжественные шествия или въезды на колесницах. Эсхил пользуется и такими театральными эффектами, как появление теней или призраков.

В «Персах» Атоссе и персидским старейшинам является тень умершего царя Дария, в «Эвменидах» в храме Аполлона — призрак Клитемнестры.

Хор в более поздних трагедиях Эсхила играет значительно меньшую роль, чем в ранних пьесах. Хоровые партии Эсхила прекрасны по своему содержанию и по силе поэтического вдохновения.

Замечательно мастерство, с которым Эсхил умеет обрисовать характер всего хора в целом. Таковы, например, его Океаниды в «Прометее» или аргосские старейшины в «Агамемноне».

Язык трагедий Эсхила — возвышенный, порой усложненный, напоминающий язык гомеровских поэм. Эсхил любит новые сложные слова, которые иногда встречаются только у него; у него часты необычные метафорические обороты. Все это делает перевод трагедий Эсхила на другие языки очень трудным[85].

В первом стасиме «Агамемнона» хор поет о помощнице ночи, которая набросила на твердыни Трои окутывающую со всех сторон сеть, чтобы пи взрослые, ни дети не выпрыгнули из сетей всеобъятного рабства и бедствия.

Обращаясь по возвращении из-под Трои с благодарностью к богам родины, Агамемнон следующими словами рисует судьбу Трои:

Теперь лишь дым укажет место города.
Там жив лишь ветер смерти. Чад богатств былых
Курится там над пеплом умирающим.
За это вечно мы благодарить должны
Богов бессмертных. Страшную, поистине,
Сплели мы сеть. Столица нз-за женщины
Аргосским зверем в пыль обращена и прах

(ст. 809 и следующие)[86]

Необходимо вместе с тем отметить, что величие и мощь эсхиловского языка, необычайное богатство средств речевой выразительности, редкостная красота и смелость метафор и сравнений служили задачей правдивого отображения современной драматургу жизни, возьмем ли мы отдельные ее проявления и эпизоды (картина плененного города, бедствия, приносимые войной, и т. д.) или глубокое философское обобщение наиболее существенных ее сторон.

Переворот, произведенный Эсхилом в театральном искусстве, смысловая глубина его произведений и их художественное совершенство создали ему славу образцового трагического поэта. Только за его произведениями в V и в IV вв. до н. э. признавалось право на повторные постановки. Однако в эллинистическую эпоху торжественный язык его произведений казался уже трудным для понимания, и современники этой эпохи охотнее обращались к Софоклу и Еврипиду. Эсхил оказал свое влияние и на римскую драматургию: ряд римских трагиков занимались переделкой его пьес.

Мы уже говорили о поэтах нового времени, которых привлекал образ Прометея. Следует отметить и страстную любовь Г. Флобера к эсхиловскому «Агамемнону». Интерес Р. Вагнера к трагедиям Эсхила существенно повлиял на стиль музыкальных драм немецкого композитора. Маркс, неоднократно перечитывавший Эсхила в подлиннике, считал его и Шекспира величайшими драматургическими гениями, каких только породило человечество.

ГЛАВА VII СОФОКЛ

Биография Софокла (49716—406 гг. до н. э.). Расцвет афинской рабовладельческой демократии в эпоху Перикла. Драматургия Софокла и усовершенствование им театральной техники. «Антигона». «Электра». «Эдип-царь». «Эдип в Колоне». Значение драматургической деятельности Софокла

БИОГРАФИЯ СОФОКЛА (497/6—406 гг. до н. э.). РАСЦВЕТ АФИНСКОЙ РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОЙ ДЕМОКРАТИИ В ЭПОХУ ПЕРИКЛА