Читаем История античной литературы полностью

Реакционер в вопросах религии и политики, Ксенофонт обнаруживает уже тяготение к монархическому порядку, распространившееся в греческой рабовладельческой верхушке IV в. Он неоднократно возвращается в различных произведениях к образу идеального правителя, который личными качествами достигает того, что ему «охотно подчиняются». Преклонение перед личностью — характерная черта всего творчества Ксенофонта. Он с большим вниманием останавливается на индивидуальной характеристике отдельных исторических деятелей; искусство литературного портрета и составляет то новое, что внесено Ксенофонтом в греческую историографию.

Из исторических произведений Ксенофонта наибольшими литературными достоинствами отличается Анабасис («Поход Кира»), мемуары об экспедиции Кира и «отступлении десяти тысяч». Приключения греческого отряда в далеких странах дают материал для живого и интересного рассказа, в котором автор несколько преувеличивает свои личные заслуги и наделяет себя качествами образцового военачальника. Это самовосхваление послужило, вероятно, причиной того, что Ксенофонт издал «Анабасис» под псевдонимом Фемистогена Сиракузского и ведет рассказ о себе в третьем лице. Простое и безыскусственное изложение перемежается с рассуждениями и речами. Характеристики, которые Ксенофонт дает Киру и погибшим греческим военачальникам, интересны как первые попытки сжатого индивидуального портрета, схватывающего важнейшие черты личности.

В «Греческой истории» (Hellenika), которая служит продолжением труда Фукидида, Ксенофонт уже не применяет прямой характеристики и старается воспроизвести объективный стиль своего предшественника. Рассказ его начинается с событий 411 г., на изложении которых оборвался труд Фукидида, и доводится до битвы при Мантинее (362 г.). Подражание Фукидиду не идет, однако, дальше сохранения внешней повествовательной формы. Ксенофонт — осведомленный историк, но не глубокий и чрезмерно тенденциозный. Он часто допускает сознательные извращения, умалчивая об одних фактах и ложно освещая другие. «Божественное возмездие» у него опять становится действующей исторической силой. Основная тенденция «Греческой истории» — прославление Спарты и в частности царя Агесилая. Этому типичному спартанскому реакционеру Ксенофонт посвятил после его смерти особое произведение, хвалебную речь «Агесилай», в которой он, не стесняемый уже принципами объективного исторического стиля, подробно характеризует личность Агесилая и его «добродетели» в общественной и частной жизни. В этом жанре хвалебной характеристики образцом для Ксенофонта служили произведения известного оратора Исократа.

Наиболее полную разработку образа идеального правителя, как его понимает Ксенофонт, мы находим в «Киропедии» («Воспитание Кира»). Резонерство на политические и нравственные темы получает здесь псевдоисторическое обрамление в форме повести о жизни и деяниях Кира, основателя персидской монархии. Античное понимание «истории» было настолько широко, что могло включить в себя и это произведение, которое мы в настоящее время скорее бы причислили к жанру историко-нравоучительного романа. С историческим материалом Ксенофонт обращается здесь чрезвычайно свободно. Так, например, вопреки исторической действительности Кир оказывается покорителем Египта; умирает он естественной смертью среди детей и друзей, с которыми он ведет, на манер Сократа, прощальную нравоучительную беседу. В образе Кира совмещены черты Сократа и Агесилая. Положительные качества, которые Ксенофонт приписывает своему герою, изображены как результат правильного воспитания, в котором спартанская дисциплина объединена с нравственным учением Сократа. «Киропедия» очень показательна как для пристрастия Ксенофонта к поучительным рассуждениям, так и для его монархических взглядов, о которых достаточно ярко свидетельствует самый выбор восточного деспота в качестве идеальной фигуры. Многочисленные второстепенные персонажи «Киропедии» также представляют собою олицетворение различных добродетелей и пороков. Ксенофонт счел нужным ввести в свое повествование благородную любовь: прекрасная Панфея, сохраняющая в условиях плена верность своему мужу Абрадату, увещевает его храбро сражаться во имя любви к ней и умирает вместе с ним.

Ксенофонта ценили в более поздней античности за простоту я непринужденность стиля, — качество, которое было чуждо последующим историкам. В историографии IV в. возобладало реторическое направление, заботившееся главным образом об эффектности изложения и пышности ораторского стиля; это направление, главными представителями которого были историки Эфор и Феопомп, связано с деятельностью упомянутого уже Исократа, составившей эпоху в истории греческого красноречия.

2. Красноречие

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное