Читаем История античной литературы полностью

Стремление к естественному истолкованию мифов породило и другой вид повествования, историзованную мифологическую хронику, в которой сказочные мотивировки и чудеса заменялись Национальным ходом событий. Такие сказания как Троянская война или поход аргонавтов перерабатывались в псевдоисторические повести, будто бы основанные на древних документах. Каноническая форма мифа, например гомеровская, объявлялась при этом «более поздней» и искаженной. Большое внимание уделялось в хрониках героиням мифа и любовным мотивам. В то время как традиционные мифы греческой религии подвергались систематической рационализации, низовые религиозные течения создают почву для расцвета ареталогии, рассказа о «мощи» и чудесных деяниях какого-нибудь бога-«целителя» и его пророков. Это тот вид повествования, из которого впоследствии вышла «евангельская» и «житийная» литература христианства. В ареталогиях греческие элементы скрещивались с восточными, особенно с египетскими и индусскими. Образованное эллинистическое общество относилось к этому жанру с презрением и насмешкой, и самый термин приобрел значение «небылицы», но в эпоху упадка эллинизма ареталогия стала получать широкое распространение.

В перечисленных видах повествовательной прозы не находит еще достаточного выражения одна из основных тенденций эллинистического времени — повышенный интерес к интимным переживаниям частной жизни, к любовной тематике, к картинам быта. Из старых жанров для этой цели могла быть использована лишь новелла, историческая и бытовая. Действительно, новелла, которая в течение веков оставалась «низовой» и попадала в серьезную литературу лишь эпизодически, как один из элементов исторического предания, теперь становится самостоятельным литературным жанром. Как и в ареталогии, в эллинистических новеллах заметны многообразные связи с повествовательным искусством Востока. В позднейшей литературе мы находим многочисленные следы эллинистических новелл. Одна из самых известных — новелла об Антиохе, сыне царя Селевка. Царевич был влюблен в свою мачеху Стратонику. Сознавая преступность своей любви, он старался превозмочь ее и начал чахнуть. Знаменитый врач Эрасистрат догадался о скрытой причине недуга. Чтобы определить, в кого царевич был влюблен, он заставил всех домашних по очереди заходить в комнату больного, и, когда зашла Стратоника, волнение Антиоха обнаружило предмет его страсти. Эрасистрат сообщил царю, «что сын его безнадежно влюблен в замужнюю женщину, и назвал при этом свою собственную жену. Селевк стал просить его не губить юношу, уступить ему жену, и прибавил, что он сам охотно отказался бы от своей жены для спасения сына. Тогда врач открыл ему истину, и Селевк отдал сыну жену и царство. Эта новелла о «благородных» чувствах оформлена как исторический рассказ; бытовые персонажи предпочитались для комической новеллы, в которой действовали глупые мужья, сварливые или неверные жены, хитрые любовники, плуты и т. п.

Огромный успех выпал на долю сборника любовных новелл, составленного Аристидом из Милета (вероятно, в конце II в. до н. э.); название этого, до нас не дошедшего, сборника «Милетские рассказы» стало нарицательным именем для всего жанра.

Новелла, короткая и динамичная, не давала достаточного простора для описания субъективных переживаний героев. Очень знаменательно поэтому, что около 100 г. до н. э. античная художественная теория начинает фиксировать наличие нового вида повествования, в котором «вместе с событиями познаются речи и настроения действующих лиц». Специального названия жанр не получает, но противополагается прочим как «повествование («история») о лицах», в отличие от «повествования о вещах». По словам Цицерона, этому виду повествования свойственна «развлекательность», что и достигается «переменчивостью событий и разнообразием настроений, серьезностью и легкомыслием, надеждой и страхом, подозрением и тоской, лицемерием, заблуждением и состраданием, поворотами судьбы неожиданными несчастьями и внезапной радостью, благополучным исходом дела». Оставшийся безыменным в античности, жанр этот получил название в Средние века; это — роман. Эллинистическая эпоха создала роман, в первую очередь любовный роман в псевдоисторической оболочке, по схеме влюбленных или супругов, разлученных и гонимых капризом «случая», но ищущих и в конечном итоге находящих друг друга (ср. о «Елене» Эврипида). Поскольку, однако, все полностью сохранившиеся романы принадлежат более позднему времени, мы будем рассматривать жанр романа при изложении греческой литературы римского периода.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное