Читаем История античной литературы полностью

«Поэтика» разделила в веках участь естественнонаучных сочинений Аристотеля, которые долгое время воспринимались как некие системы дедуктивно построенных норм, используемых в дальнейшем в качестве неоспоримых постулатов. В Риме так отнесся к «Поэтике» Гораций, хотя его взгляды на роль и задачи поэзии во многом отличались от аристотелевских. Свидетельством необычайной популярности этого трактата в средние века и в новое время является следующий факт: в 1928 г. была составлена библиография «Поэтики», в которой содержится более 1500 наименований ее изданий и посвященных ей трудов.

После падения античного мира первыми заинтересовались «Поэтикой» арабы: в IX—X вв. появились ее первые переводы на сирийский и арабский языки. В конце XV в. в латинском переводе «Поэтика» стала известна в Европе. Русские переложения «Поэтики» возникли в середине XVIII в. Первым использовал ее в своем сочинении «Мнение о начале поэзии и стихов вообще» В. К. Тредьяковский. Спустя сто лет она была переведена на русский язык Б. И. Ордынским. В рецензии на этот перевод Чернышевский писал: «...сочинение Аристотеля «О поэтическом искусстве» имеет еще много живого значения и для современной теории и достойно было служить основанием для всех последующих эстетических понятий»[93].

Эстетические и литературные воззрения Аристотеля чрезвычайно важны для истории эстетики и для теории литературы. Их историческая и литературная ценность еще далеко не изучены и продолжают оставаться предметом многочисленных исследований.

РАЗДЕЛ III

ЭЛЛИНИСТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Битву при Херонее в августе 338 г. принято считать переломным моментом в истории античной Греции.

Затяжной и всесторонний кризис, парализовавший общественную жизнь всех греческих полисов и особенно тяжело поразивший Афины, завершился установлением македонского господства во всей Элладе. Зажиточные круги греческого населения уже в начале IV в. лелеяли мечты о сильной монархической власти, способной указать выход из кризиса и предотвратить выступления безземельного обездоленного люда и рабов. В трудах Ксенофонта, Исократа и других обосновывалась необходимость общеэллинского объединения под властью одного человека.

В 336 г. умер Филипп Македонский. Его преемник, 20-летний Александр, за 11 лет своего царствования раздвинул границы государства от берегов Черного моря и Нила до реки Сыр-Дарьи, на берегу которой возник один из 70 новых городов, названных именем завоевателя — Александрия Крайняя (совр. Ленинабад). Греко-македонская армия Александра прошла по землям Африки, Европы и Азии. Александр мечтал о покорении всего мира и о создании единого государства с этнически однородным населением, возникшим после планомерных переселений и смешений различных народов. Смерть неожиданно застигла Александра в Вавилоне накануне похода в Индию.

После смерти Александра между его полководцами (диадохами) началась длительная и упорная борьба за власть. В ходе этой борьбы вместо единой и централизованной монархии возникли новые государства, возглавляемые полководцами Александра и представлявшие собой военно-бюрократические монархии. Наиболее крупными и влиятельными из них были Египет, доставшийся Птолемею, Сирия — Селевку и Македония с Грецией — Антипатру.

Трехсотлетний исторический период от воцарения Александра до покорения Римом последнего «послеалександровского» государства, Египта, в 31—30 гг. до н. э. в науке называется эллинистическим, или эллинизмом. Этот термин был введен в научный обиход в прошлом веке, и его условность в том, что он подразумевает лишь одностороннюю связь Эллады с другими странами, подчинившимися ее влиянию. В действительности же наряду с греческим (т. е. эллинским) воздействием на Восток имело место не меньшее влияние Востока на Элладу. Причудливое сочетание греческих и восточных элементов отмечалось во всех областях общественной жизни. Вместо демократических или аристократических полисов, городов-государств, представлявших собой общину свободных граждан, сохранившую характер племенного объединения, некогда связанного кровным родством, возникли монархии. Бывшие полководцы Александра провозгласили себя царями и объявили свою власть наследственной. Царь являлся собственником всей земли и имел монополию на наиболее доходные отрасли промышленности. Царь управлял страной с помощью греко-македонского войска и целого штата чиновников, среди которых было незначительное число представителей местной знати. Основная же масса свободного населения была отстранена от участия в государственных делах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»
По страницам «Войны и мира». Заметки о романе Л. Н. Толстого «Война и мир»

Книга Н. Долининой «По страницам "Войны и мира"» продолжает ряд работ того же автора «Прочитаем "Онегина" вместе», «Печорин и наше время», «Предисловие к Достоевскому», написанных в манере размышления вместе с читателем. Эпопея Толстого и сегодня для нас книга не только об исторических событиях прошлого. Роман великого писателя остро современен, с его страниц встают проблемы мужества, честности, патриотизма, любви, верности – вопросы, которые каждый решает для себя точно так же, как и двести лет назад. Об этих нравственных проблемах, о том, как мы разрешаем их сегодня, идёт речь в книге «По страницам "Войны и мира"».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Наталья Григорьевна Долинина

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное