Читаем История античной литературы полностью

Если живу я еще, борюсь с несчастьем и горем,Если не стал мне еще тягостен солнечный свет,Этим тебе я обязан, о Муза! — Ты мне утешенье,Ты — покой от забот, ты — исцеленье от бед.Вождь и спутник ты мой! Уводишь меня ты ог Истра,На Геликоне даешь место почетное мне.(Кн. IV, элегия 10, ст. 115-120)

В 3-й элегии III книги он обращается к своей жене с просьбой:

Прах мой в урну сложив, верни в мой город, молю я,Чтоб после смерти не быть грустным изгнанником мнеКто ж запретит тебе? Так Антигона убитого брата,Хоть и противился царь, все же сама погреблаПепел с листами смешав и с мелким душистым амомом,Скрой в саду ты моем, в землю близ Рима сложи,А чтоб спешащий прохожий стихи на могиле заметил,Крупными буквами их вырежь на белой плите.«Я, который лежу здесь, шалун, любовь воспевавший,Умер от песен своих. Имя поэта Назон».Ты же, мимо идущий, ведь сам любил ты, промолви«О, да будет легка праху Назона земля!»(Кн. III, элегия 3, ст. 65-76)

В «Посланиях с Понта» он сообщает, что обучился гетскому языку и написал на этом языке поэму об Августе, которую читал местным жителям. Поэт проявлял интерес к греческим преданиям, связанным с городом Томы. Он рассказывает миф об убийстве Медеей брата Апсирта, считая, что с этим событием связано название города Томы (от греческого глагола — резать) («Скорбные элегии», III, 9), вспоминает предание о дружбе Ореста и Пилада, прибывших некогда в эти места («Послание с Понта», III, 2). Во время кишиневской ссылки А. С. Пушкин внимательно прочитал «Скорбные элегии» Овидия, тонко уловил их поэтические достоинства и глубину выраженных в них чувств. «Послание к Овидию» явилось откликом великого русского поэта на проникновенные стихотворения римского изгнанника.

Овидий гордился созданными им произведениями и не раз подчеркивал в «Скорбных элегиях», что они будут жить века и читаться всеми народами. Действительно, он был одним из самых популярных поэтов Рима в средние века и в новое время. «Искусство любви» вдохновляло многих поэтов средневековья и Возрождения. «Метаморфозы» стали неисчерпаемой сокровищницей мифологических преданий для многих поколений.

Овидий глубоко оригинален, его создания блещут поэтической выдумкой и вместе с тем полны интереса к жизни, которую он умел изображать щедро и красочно. Произведения этого крупнейшего художника Древнего Рима не утратили своего значения и в наши дни.

Тит Ливий

Историк времен принципата, современник Августа, Тит Ливий (59 г. до н.э. — 17 г. н.э.) — создатель монументального исторического труда «От основания города» в 142 книгах. Он поставил перед собой задачу изложить историю Рима от древнейших времен до современных автору событий. Выполнение этой грандиозной задачи потребовало от писателя много сил и времени. Он работал над своей историей около сорока лет. От грандиозного произведения Ливия до нас дошла лишь четвертая часть (книги 1-10 и 21-45). Остальные сохранились лишь в суммарном изложении.

Ливий происходил из города Патавия (современная Падуя), славившегося своими патриархальными нравами и республиканскими симпатиями. Легенда связывала его основание с троянцем Антенором. Еще во времена Ливия жители носили старинные одежды и с благословением относились к древним нравам и обычаям. Тит Ливии навсегда сохранил эту приверженность старине, и его республиканские взгляды нашли отражение в труде «От основания города».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное