История античной литературы

Бедный провинциал, приехавший в Рим из Испании, он вынужден был заискивать перед богатыми патронами, но наряду с льстивыми эпиграммами он пишет и ряд стихотворений, в которых высмеивает выскочек-богачей, жестоких патронов, подвергающих унижениям своих бедных клиентов. Марциал описывает жалкие чердаки, на которых ютится римская беднота, рисует тяжелое положение, в котором находятся представители «интеллигентных профессий» в императорском Риме. Жизнь в столице поэт изображает мрачными красками и советует наивному провинциалу не приезжать в Рим, где «толпа бледна от голода» и успеха добиваются только немногие. Марциал так же, как и Персий, смеется над большими поэмами на мифологические темы, с гордостью утверждая, что его страницы «пахнут человеком». Короткое стихотворение требует, с его точки зрения, не меньше мастерства, чем другие литературные жанры. Поэт-эпиграмматист должен стремиться к сжатости выражения, остроумию, неожиданным поворотам мысли. Марциал часто пользуется афоризмами, поговорками, остроумной игрой слов: «Тот скорбит искренне, кто скорбит без свидетелей», «Может ли быть должником тот, с кого нечего взять».

Стихотворения Марциала пользовались успехом у римских читателей. В новое время Гете и Шиллер вслед за Марциалом озаглавили сборники своих эпиграмм «Ксении» («Гостинцы»). С увлечением читал стихотворения Марциала и А. С. Пушкин, черпая в них богатый материал для характеристики римской жизни периода империи.

Баснописец Федр также был выходцем из социальных низов. Раб, а затем вольноотпущенник императора Августа, он выпустил пять сборников «Эзоповых басен». Басня, по мнению Федра, была создана рабами как жанр иносказательного повествования. Федр использовал греческие басни, приписывавшиеся Эзопу, и изложил их на латинском языке. В первых двух сборниках Федр нападает на знатных и могущественных. Против власть имущих направлены его басни «Волк и ягненок», «Лягушки, испуганные боем быков», «Два мула и грабитель», «Лягушки, просящие царя». Басни Федра вызвали возмущение любимца Тиберия Сеяна, и поэт вынужден был отказаться от резкого тона, свойственного его первым басням. В последующих сборниках он предпочитает отвлеченные темы, анекдоты на исторические сюжеты и бытовые зарисовки. Басни Федра не пользовались успехом у знатной публики эпохи империи. Они были быстро забыты и «открыты» лишь в новое время. Лафонтен и Крылов использовали многие мотивы римского баснописца.

Особую остроту и яркость приобретает изображение представителей римского общества в негодующих сатирах Децима Юния Ювенала (род. в 60-х годах I в. — ум. после 127 г. н. э). 16 сатир в 5 книгах были написаны в последомициановское время. Творчество Ювенала принято делить на два периода. Первый период характеризуется остротой тем, пафосом негодования, яркостью и меткостью зарисовок (сат. 1-9), во второй период поэт переходит от «негодующей сатиры» к философской диатрибе, его произведения утрачивают «бичующий тон» и приобретают характер философской декламации на моральные темы. Возможно, такое изменение тона было связано с тем, что в правление Траяна и его преемников в Риме наступило относительное спокойствие и прежний патетический стиль во всех областях искусства постепенно уступает место спокойной созерцательности и беззлобному бытописательству.

Первая сатира Ювенала направлена против бездарных авторов больших мифологических поэм. Поэт мотивирует свое обращение к жанру сатиры тем, что римская жизнь так полна разнообразных пороков, что честный человек не может удержаться от того, чтобы не заклеймить их в негодующих сатирах:

Разве не хочется груду страниц на самом перекрестке
Враз исписать, когда видишь, как шестеро носят на шее
Видного всем отовсюду, совсем на открытом сиденье,
К ложу склоненного мужа, похожего на Мецената, —
Делателя подписей на подлогах, что влажной печатью
На завещаньях доставил себе и известность, и средства.

(Кн I, сат. 6, ст. 63-68. Пер Ф.А. Петровского)

Особенности декламационного жанра проявляются здесь в постоянных обращениях к читателям, в негодующих восклицаниях, в стремлении к броским, неожиданным обобщениям

Разве когда-либо были запасы пороков обильней,
Пазуха жадности шире открыта была, и имела
Наглость такую игра?

(Ст. 87-89)