Позже Фосс так описал свои первые впечатления: «Гендерсон был перепахан воронками от бомб и снарядов, а разбитые остовы самолетов придавали живописность пейзажу аэродрома, со всех сторон окруженного пальмами. Однако две радарные станции и три батареи 90-мм зенитных орудий, стволы которых грозно глядели в окружающее пространство, и периодически раздававшееся вдалеке уханье минометов, говорили о том, что отдыхать нам здесь явно не придется…»
На знакомство с местными условиями ушло два дня. Вскоре новички выяснили, что этот остров отнюдь не тропический рай. Это был влажный, покрытый джунглями и кишащий тучами москитов кошмар. Регулярные дожди быстро превращали землю в болото, в котором вольготно чувствовали себя крупные удавы из семейства боа-констрикторов, разнообразные ящерицы, крысы, скорпионы, сороконожки, пиявки и тому подобная прелесть…
Боевой дебют истребителей 121-й эскадрильи состоялся 11 октября, когда в ходе отражения воздушного налета противника, морские пехотинцы сбили японского аса из состава 6-й авиагруппы пилота 2-го класса Дзудзо Окамото (9 побед). Тринадцатого числа открыл свой боевой счет и Джозеф Фосс. Правда, для американцев этот день оправдал свою неудачную репутацию. В ходе двух авиаударов, пережитых защитниками плацдарма, над авиабазой побывало в общей сложности 42 «Бетти», экипажи которых сожгли 22.500 л бензина и уложили на взлетную полосу 13 бомб. В обоих случаях «Уайлдкэты» слишком поздно поднимались на перехват. Последний налет отражала дюжина «кошек», возглавляемая Фоссом.
Американцы, набирая высоту, настигли 14 бомбардировщиков, но сами попали под удар 18 «Зеро», находившихся выше. Для четырех «янки» это обстоятельство едва не оказалось роковым, но так как схватка происходила над позициями американских морских пехотинцев, им удалось приземлиться в расположении своих частей.
Японец, атаковавший Фосса, видимо, был менее опытным и допустил ошибку на выходе из пикирования, пройдя буквально перед носом его истребителя. Долгие часы тренировок не прошли даром, и после длинной очереди «Зеро» взорвался. Джозеф как зачарованный смотрел на падающие вниз пылающие обломки своей первой жертвы, но радость оказалась недолгой: град пуль и снарядов, ударивших по самолету, мгновенно вернул его к действительности. Взглянув в зеркало заднего вида он увидел на хвосте сразу трех «джапсов»!
Дав газ, Джо попытался уйти, но вражеские истребители не отставали, продолжая поливать его «Грумман» свинцовыми очередями. Пули с грохотом решетили дюралевую обшивку, но снарядов в цель к счастью попало немного и это, видимо, спасло будущего аса, поскольку вскоре оказался пробит маслобак и температура двигателя начала стремительно расти. Поняв, что долго не протянет, Фосс толкнул ручку от себя, планируя на полосу аэродрома. Решив что с «амеко» покончено, все три «Зеро» грациозно развернувшись, ушли вслед за своими бомбовозами.
Через минуту двигатель заело, и хотя впереди уже были видны стоянки, но до полосы дотянуть высоты не хватило. Спустя несколько секунд истребитель, подняв серию грязевых фонтанов, закончил свой полет в бомбовой воронке. Видимо мольбы пилота были услышаны: несмотря на то, что самолет оказался полностью разбит, его хозяин не получил ни царапины. Позже, осматривая машину вместе с механиками, снимавшими с нее все уцелевшее оборудование, Джо насчитал в дюралевой «шкуре» своего «зверя» свыше 200 пулевых пробоин и четыре рваных дыры от 20-мм снарядов!
Впрочем, двумя налетами события того дня не закончились. В сумерках по Гендерсон-филд противник открыл огонь из 150-мм гаубиц, а около часа ночи на ВПП стали рваться 356-мм снаряды линкоров «Конго» и «Харуна». Видимо, японцы надеялись к утру полностью вывести американские самолеты из игры и, надо сказать, в своем стремлении немало преуспели, поскольку, за 70 минут линкоры выпустили по аэродрому 918 крупнокалиберных «чемоданов»! Расчеты же гаубичных батарей работали без отдыха почти до рассвета.