История Авиации 2001 06

Дело в том, что постановка одиночных мин в различных пунктах (особенно с учетом недостаточной точности сброса, характерной для авиации вообще) не могла создать минной угр

В начале февраля 1944 г. пять исправных Ил-4 перелетели из Нарьян- Мара в Ваенгу. Это позволило не только интенсифицировать минные постановки («Бостоны» для постановки мин АМГ не подходили), но и возобновить использование самолета в качестве торпедоносца. 13 февраля нашей воздушной разведкой был обнаружен очередной конвой состоявший по данным разведки СФ из трёх транспортов, такого же количества тральщиков, семи сторожевых кораблей и двух малых миноносцев, следовавший в восточном направлении. Уже после того, как он вошел в Варангер-фьорд на перехват поднялось звено Ил-4 (ведущий — зам. командира 2-й эскадрильи 9-го ГМТАП гвардии лейтенант В.Пирогов) и три «Бостона». Очевидно, находясь под впечатлением тяжелых потерь гораздо более скоростных и живучих «Бостонов» от огня зенитной артиллерии во второй половине 1943 г., командование распорядилось подвесить под «Илы» не низкие, а высотные торпеды.

В 18:27, когда в сумерках суда уже втягивались в ведущий к Киркенессу Бек-фьорд, их атаковала тройка Пирогова («Бостоны» цель не обнаружили). С высоты 1000 м по судам было сброшено три торпеды, после чего летчики увидели взрыв и пожар. Интересно отметить, что сильное пламя наблюдалось даже нашими береговыми постами с Рыбачьего, находившегося на противоположном берегу Варангер-фьорда! Тем не менее, результат атаки 13 февраля до сих пор не освещен в зарубежной исторической литературе. Пилотам же засчитали потопление 6000- тонного судна. Спустя девять дней Владимира Пирогова, имевшего высокие боевые показатели еще в 1943 г., когда он летал на «Бостоне», удостоили звания Героя Советского Союза. До апреля 1944 г. отважный летчик произвел 43 боевых вылета (в т. ч. 12 на минные постановки), лично потопил три транспорта, танкер и мотобот противника. Чуть позже, указом от 31 мая звания Герой Советского Союза был удостоен штурман 1 — й эскадрильи гвардии капитан Юрий Кочелаевский. Он входил в число шести экипажей, прибывших с ТОФа в марте 1942 г., и до апреля 1944 г. участвовал в 102 боевых вылетах (в составе экипажей Г.Поповича, В.Балашова, С.Макаревича и др. известных летчиков), 24 успешных торпедных атаках, в ходе которых (как отмечалось в документах) поразил торпедами пять транспортов, танкер и сторожевик.

По-видимому, именно в конце февраля — начале марта 1944 г. родилась идея использования устаревших «Илов» в качестве торпедоносцев новым способом. Суть его заключалась в применении машины в качестве носителя высотных торпед. В 1943 г. от использования торпед АВА фактически отказались из-за ее малой эффективности — за год было использовано всего пять изделий данной модификации. Теперь же высотные торпедоносцы должны были атаковать в тесном взаимодействии с низкими торпедоносцами или топмачтовиками. По замыслу, первыми должны были сбрасываться высотные торпеды с целью сковывания маневра судов конвоя, а только затем следовала прицельная атака самолетов других родов ударной авиации. Таким образом, лишь в начале 1944 г и лишь на Северном флоте были впервые апробированы те методы комбинированной воздушной атаки, для которых, собственно, и создавались высотные торпеды.

Командиры экипажей торпедоносцев капитаны В.П.Балашов, Б.С.Громов Ю.П.Кочелаевский и Г.Д.Попович.

Поставка самолётов ДБ-ЗФ/Ил-4 ВВС Северного Флота

Источники поставок	06.41–06.42	07.42–06.43	07.43–06.44	07.44–05.45	Всего
Промышленность	—	—	12	—	12
Из резерва ВМФ (других флотов)	10	9*			19
Из ВМУЗов	—	—	2	—	2
От ВВС КА	—	1	13	53	67
Итого	10	10	27	53	100

Вклад торпедоносцев ВВС СФ в борьбу на коммуникациях противника в период с декабря 1942 г. по июль 1943 г.

Месяц	Число вылетов со сбросом торпед	Потери торпедоносцев от всех причин (без учета списания по актам)
12.42	3/2	2/1
01.43	19/6	7/0
02.43	17/12	—
03.43	14/10	1/1
04.43	5/0	3/1
05.43	12/9	3/1
06.43	12/9	2/0
07.43	21/3	6/2
Всего	103/51	24/6

В числителе показаны данные суммарные данные, в знаменателе показатели экипажей Ил-4Т. В феврале 1943 г. Ил-4Т сбросили две торпеды 45-36АВА, а все остальные торпеды — низкие.

Проверка нового метода состоялась 17 марта. В этот день ВВС СФ флота попытались воспрепятствовать переходу в Киркенесс немецкого конвоя «Е.110» (пять транспортов и 13 эскортных кораблей). Начало бою положила атака подлодки «М-105», одна из торпед которой прошла под килем немецкого транспорта «Севре». Спустя 40 минут, когда караван достиг мыса Маккаур, его с пикирования атаковали 12 истребителей-бомбардировщиков «Китихаук», прикрываемых шестёркой «Аэрокобр», каждый из которых нес под крыльями по паре ФАБ-100. Пилоты пары «мессеров», увидев большую группу наших истребителей, позорно ретировалась, благодаря чему сброс бомб осуществлялся без помех. По донесениям пилотов, когда они ложились на обратный курс один из пароходов горел.

К сожалению, попытка нанести конвою новые потери успехом не увенчалась. Противник сделал правильные выводы из произошедшего и подтянул к конвою не менее 14 Bf 109 из состава III/JG5. В тоже время наши ВВС продолжали бить «растопыренными пальцами», присылая с небольшими интервалами все новые группы самолетов со скромным истребительным сопровождением. К счастью для «Илов», их дебют состоялся лишь в 17:30, в ходе седьмого с начала суток налета на конвой. К этому времени, количество вражеских истребителей в воздухе уже несколько сократилось, но и его хватило, чтобы сорвать атаку. Зная о присутствии противника в воздухе, ведущий пятерки торпедоносцев (шестой самолет возвратился на аэродром из-за неисправностей материальной части) гвардии майор Волошин принял решение увеличить высоту сброса торпед до 2800 м. Это избавило торпедоносцы от встречи с «полярными охотниками» 5-й немецкой истребительной эскадры, но сорвало взаимодействие с восьмеркой истребителей-бомбардировщиков Р-40Е. В нарушение замысла их пилоты сбросили свои бомбы на несколько минут раньше, чем торпедоносцы торпеды. В результате немцы вместо комбинированного удара, сулившего большие неприятности, отбили последовательно еще два налёта, хотя по нашим донесениям наблюдалось попадание одной торпеды в 6000-тонный транспорт. Так это было или нет, точно утверждать нельзя. Известно лишь то, что единственное известное из состава конвоя «Е. 110» — транспорт «Севре» — в мае 1945 г. был обнаружен в Гамбурге в тяжело поврежденном состоянии, но о дате, обстоятельствах и характере полученных повреждений информации до сих пор нет. Мы же можем заметить лишь то, что в любом случае ВВС СФ заплатили в тот день непомерно высокую плату. Зенитной артиллерией и, главным образом, вражескими истребителями были сбиты три «Бостона», восемь «Яков», три «Аэрокобры» и один «Киттихаук», в кабинах которых погибли командир 255-го ИАП майор Н.Чертов, его заместитель Герой Советского Союза капитан В.Адонкин и командир эскадрильи 9-го ГМТАП гвардии капитан Л.Марков. Немцы потеряли как минимум два «Мессершмитта», но только один из двух был сбит в воздушном бою, а второй разбился при взлете.

7 апреля наша авиация штурмовала конвой, шедший в западном направлении. Обстоятельства боя во многом напоминали сражение 17 марта с той лишь разницей, что на этот раз наши действовали меньшими силами и гораздо осторожней, благодаря чему им полностью удалось избежать потерь. Группа Волошина, куда, как и в прошлый раз, входило шесть «Илов» и восемь «Киттихауков», атаковала караван в районе Сюльте-фьорда. Высота сброса торпед в данном случае была увеличена до 3000 м, и снова вырвавшиеся вперед истребители-бомбардировщики нанесли удар, не дожидаясь торпедоносцев. По донесениям летчиков Р-40, их бомбами был потоплен транспорт в 2000 т (по немецким данным лишь поврежден осколками близких разрывов), торпедоносцы же успеха не имели.

Пара торпедоносцев Ил-4Т выходит из атаки на немецкий конвой. Снимок сделан экипажем немецкого тяжёлого истребителя Bf110.

10 апреля «Илы» принимали участие в атаке вражеских судов, сосредоточившихся в фьорде вблизи Киркенесса. Вечером всю эту «груду посуды» проштурмовапи 19 Ил-2 и 26 «Киттихауков», после чего по судам сбросила свои торпеды подошедшая на высоте 3000 м пятерка Волошина. По немецким данным, в результате этих ударов на грунт сели транспорта «Маркобруннер» (8140 брт) и «Больтенхоф» (3307 брт), но вряд ли кто-либо из них получил торпедное попадание — в узости фьорда циркулирующие торпеды могли попасть в цель лишь случайно. По немецким данным все они взорвались при ударе о берег.

В середине апреля погода не баловала наших летчиков, но стоило ей улучшиться, как сразу же был обнаружен крупный конвой, шедший на запад. Им оказался «W.117» насчитывавший 14 транспортов и 16 эскортных кораблей, которые покинули порты Варангер-фьорда в ночь на 23 апреля. С утра начались ожесточенные воздушные атаки, третья из которых закончилась успехом — взрывом торпеды 45-36АН, сброшенной «Бостоном», была оторвана носовая часть у сторожевого корабля «V 6109». Корабль потерял ход и был взят на буксир другим сторожевиком, в то время как конвой продолжил движение в западном направлении. Ведомая капитаном К.Шкаруба шестерка «Илов» появилась на месте событий только спустя три часа после этого удара. Трудно сказать, на что рассчитывало наше командование, посылая к конвою эти силы, тем более что под фюзеляжами торпедоносцев висели не высотные, а низкие торпеды. Далее произошло то, что и должно было произойти: группа была перехвачена «Мессершмиттами» и хотя воздушный эскорт, состоявший из 12 «Аэрокобр» ценой потери одной машины сумел отбить все нападения, торпедная атака была сорвана. Несмотря на то, что наши пилоты утверждали, что ими потоплен транспорт в 7000 т, торпеды, сброшенные с большой дистанции, прошли мимо целей.

Возможно, штаб ВВС планировал, что действия торпедоносцев обеспечит группа из семи штурмовиков, высланная одновременно с аэродрома Пумманки, однако она наткнулась на отставший от каравана отряд и добила многострадальный «V 6109». Гибель этого корабля стала единственным результатом данной противоконвойной операции, в которой мы лишились одного «Бостона», трех Ил-2, такого же числа «Аэрокобр» и «Киттихауков». И если в столь тяжелых потерях выразилась слабая подготовка наших пилотов к воздушному бою и совершению противозенитного маневра, то в слабой результативности ударов по кораблям нужно винить командование ВВС СФ, не сумевшее поднять в воздух достаточные для выполнения задачи силы и организовать взаимодействие ударных групп. Впрочем, картина, складывавшаяся из докладов авиаторов, сильно отличалась от истинной, а в неумении организовать объективный контроль за результатами ударов немалая доля вины также лежит на офицерах штаба.

10 мая тройка «Илов», вооруженная низкими торпедами, безуспешно атаковала в районе мыса Маккаур небольшой конвой, состоявший из одного транспорта, тральщика и четырех сторожевиков. Вечером этого же дня в районе мыса Сверхольт-Клуббен был обнаружен крупный караван, направлявшийся на восток. Им оказался «Е.118», представлявший собой крупный караван, насчитывавший по нашим данным семь транспортов и 21 корабль охранения различных классов. Пока наши самолеты-разведчики отслеживали суда противника, командование ВВС разрабатывало план новой операции, которая должна была начаться, как только противник войдет в радиус действия одномоторных истребителей. Время позволило даже договориться с командованием 7-й воздушной армии Карельского фронта о выделении сухопутных истребителей для блокирования аэродромов Луостари и Сальмиярви!

На этот раз «высотникам» выпала честь стать авангардом нападающих. Их атака последовала в 01:29 (благодаря наступлению полярного дня удары можно было производить круглосуточно) в районе Конгс-фьорда. Хотя нашим удалось добиться оперативной внезапности (на это, в частности, указывал тот факт, что над конвоем барражировали всего два истребителя, которые, не приняв боя, ушли в сторону берега), группа Волошины была встречена исключительно плотным огнем зенитной артиллерии. Попытка уклониться от него набором высоты чуть было не сорвала атаку. Четыре из шести «Киттихауков» с высоты 4000 м спикировали на эскортные корабли, два других из-за неполадок в моторе ведущего бомбили их с горизонтального полета с высоты 2800 м. Не удивительно, что ни одна из бомб не попала в цель. В 01:30 с высоты 3000 м сбросили свои торпеды «Илы». Спустя небольшое время внизу были замечены взрывы, что позволило считать один транспорт потопленным, а сторожевик — поврежденным.

Как раз в этот момент в атаку вышла пятерка низких торпедоносцев (в т. ч. три самолета модификации А-20ДО с двумя торпедами), действия которых обеспечивали четыре «Киттихаука». И эта группа была встречена плотным огнем, в результате чего в 01:33 «Бостонам» пришлось сбросить свой груз на дистанции не менее 2000 м от цели. По-видимому, наблюдая те же взрывы, что возникли после атаки первой группы, пилоты низких торпедоносцев доложили о потоплении сторожевого корабля и повреждении 8000-тонного транспорта. На самом деле жертвой всех этих атак стал сторожевик «V 6113», тот самый, что пострадал в результате первой успешной атаки североморских торпедоносцев 29 июля 1942 г.! Сами немцы считают, что он стал жертвой «парашютной» торпеды, что дает все основания считать этот корабль первым боевым успехом высотных торпедоносцев в войне.

Третий удар по конвою в 04:02 нанесла группа из шести штурмовиков, однако и с учетом её донесений, желаемого результата достигнуто не было. Приходится только удивляться тому, с каким упорством штаб ВВС каждый раз планировал операции по разгрому конвоев в 30 и более вымпелов, выделяя для этой цели три-четыре группы по шесть ударных самолетов! В этом случае командующий ВВС СФ генерал-лейтенант А.Андреев решил повторить нападение, последовательно высылая все новые волны самолетов. Таких между 08:32 и 12:35, когда суда вошли в Бек-фьорд, оказалось еще семь. Два звена высотных «Илов», ведомые все тем же Волошиным, атаковали конвой в 08:38. Картина схватки практически полностью повторила предыдущий случай с той лишь разницей, что на этот раз наблюдаемый эффект (повреждение транспорта) совершенно не подкреплялся реальностью. Впрочем, нечем было похвастаться летчикам и остальных ударных групп. Даже по нашим данным, в результате 207 произведенных самолето-вылетов (без учета вылетов 7-й ВА) было потоплено всего два транспорта из семи и только шесть эскортных кораблей из 21. Противодействие немецких истребителей в воздухе было небольшим, благодаря чему потери составили всего шесть самолетов (по одному «Бостону», Ил-2 и «Аэрокобре», а так-же три «Киттихаука»). Немцы потеряли как минимум два «Мессершмитта», причем пилот одного из них унтер-офицер Г. Шнейдер совершил вынужденную посадку на Рыбачьем и попал в плен.

Немецкий (бывший норвежский) транспорт «Сольвикен» был уничтожен комбинированным ударом низких («Бостоны») и высотных торпедоносцев (Ил-4), а также истребителей-бомбардировщиков (Р-40) 25 мая 1944 г.

Понимая, что удар во многом не достиг своей цели, командование СФ поставило перед авиацией задачу уничтожить находящиеся под разгрузкой суда в порту. Раньше такая попытка считалась бы самоубийственной, но к весне 1944 г. мы уже прочно господствовали в северном небе и не стеснялись навязывать противнику свою волю.

Операция по разгрому конвоя в Киркенессе началась вечером 13 мая. В первом одновременном ударе приняло участие четыре группы, куда вошла и пятерка высотных торпедоносцев, ведомая майором Волошиным. По причинам, неоднократно описанным ранее, ни одна из высотных торпед своей цели не достигла. Другие рода авиации — штурмовая и истребительно-бомбардировочная — продемонстрировали гораздо большую результативность, чем при действиях в открытом море. Справедливости ради надо отметить, что немцы прекрасно сознавали грозившую их судам опасность и разгружали транспорты ударными темпами. Так, на получившем попадания бомб рефрижераторе «Патагония» (5898 брт) погибло лишь 22 т мяса, а на сухогрузе «Пернамбуко» (4121 брт) сгорело 298 т соломы и 1923 т овса. Ценой налета стала гибель всего одного Ил-2, сбитого огнем зенитной артиллерии. Противодействие в воздухе практически отсутствовало, поскольку по немецким данным в это время в составе всей III/JG5 насчитывалось всего четыре исправных истребителя (в то же время по данным нашей воздушной разведки «11 мая на аэродроме Луостари отмечено девять Me-109, а на аэродроме Сальмиярви — 15 Ме-109»).

Утром следующих суток удар был повторен. На этот раз штабисты догадались дать распоряжение подвесить на Ил-4Т вместо торпед по две ФАБ-250 и по шесть ФАБ-100 (один из четырех бомбардировщиков вместо ФАБ-250 нес такое же число ФАБ-100). Впрочем, это не сыграло роли, поскольку, опасаясь огня с земли, пилоты Ил-4 бомбили цель с высоты 2700 м и, по собственным признаниям, попаданий не добились. Успех в этот день сопутствовали «Киттихаукам» 78-го авиаполка, потопившим в Яр-фьорде транспорт «Иоганн Фаулбаум» (2944 брт) с 800 т цемента.

' По всей видимости, в боях 11–14 мая самолеты 1 — й эскадрильи 9-го ГМТАП все же получили некоторые повреждения, так как в проводившейся 16 мая операции против конвоя «Е.119» они участия не принимали. Следующим стал удар, предпринятый против каравана «Е.120» (по различным зарубежным данным в него входило от 8 до 11 транспортов и от 16 до 21 корабля охранения). Он был обнаружен радиоразведкой в 10:15 25 мая, но плотная облачность, нависшая над западной частью театра, длительное время мешала самолетам-разведчикам установить с ним визуальный контакт. Суда были замечены только в 17:00, а в период с 19:50 до 21:20 за ними было организовано непрерывное слежение экипажей Пе-3 из состава 118-го ОРАП. Наблюдение за конвоем сопровождалось интенсивным радиообменом и потому не удивительно, что противник изготовился к отражению нападения. Как и в предыдущем случае, первую атаку производили высотные торпедоносцы, которые на этот раз вел гвардии капитан К.Шкаруба. Шестерка «Илов» действовала без обеспечения «Киттихауков», причем храбрый ведущий решил атаковать ещё не дезорганизованный ордер с высоты 1900 м. В момент сброса торпед самолеты были атакованы шестью-восемью «Мессершмиттами». «Аэрокобры» сопровождения не смогли воспрепятствовать этому нападению и в результате один из торпедоносцев был сбит. Все шесть торпед были сброшены, после чего наблюдалось потопление транспорта и миноносца.

Завязавшийся воздушный бой отвлек внимание противника от дюжины «Киттихауков» второй группы, атаковавшей суда с пикирования всего через минуту после появления гвардейцев. Прямое попадание ФАБ-100 в носовую часть получил пароход «Герта Эгелина Фрицен» (3672 брт), однако мощности данного боеприпаса оказалось недостаточно для нанесения судну сколько-нибудь значимых повреждений. Еще через минуту, в 22:34 в атаку вышла тройка «Бостонов» с «низкими» торпедами. Ее ведущим был парторг эскадрильи 9-го гвардейского полка лейтенант П.Гнетов, ведомыми — комсорг эскадрильи младший лейтенант Рыбчинский и комсомолец младший лейтенант Николаев. Еще перед боем Гнетов заявил: «Гвардия не отступает! Гвардия бьет врага!» и теперь ему предстояло подкрепить свои слова делом. На глазах у своих боевых товарищей и зенитчиков конвоя тройка «Бостонов» произвела самоубийственную атаку, сократив дистанцию сброса торпед до полукилометра! Две из трех точно нацеленных смертоносных сигары угодили в транспорт «Сольвикен» (3502 брт), перевозивший строительный лес. Несмотря на наличие на борту в принципе не тонущего груза, судно быстро ушло на дно, но еще раньше в воду рухнули самолеты парторга и его комсомольских ведомых…

В ночные часы караван атаковали подводные лодки «М-201» и «С- 15», но успеха не добились. Немцы, каждый шаг которых фиксировался воздушной разведкой, продолжали упорно двигаться на восток и утром командующий ВВС принял решение нанести по судам повторный удар. Нападение предваряли демонстративные действия, призванные отвлечь внимание вражеских истребителей и заставить их израсходовать горючее к моменту подхода наших ударных групп. Этот замысел удалось реализовать лишь частично, поскольку наша радиоразведка перехватила команду «Всем истребителям произвести посадку на аэродром» уже за час до налета. Впрочем, нельзя исключить и того, что эта команда передавалась с целью усыпить бдительность наших летчиков — над судами их ждал жестокий воздушный бой…

Первой в воздух поднялась четверка торпедоносцев К.Шкарубы. В 05:58 в районе мыса Харбакен цель была обнаружена, но в этот момент наши самолеты сами попали под удар восьми «Мессершмиттов», которым удалось сбить две из 16 «Аэрокобр» воздушного эскорта. Не обращая внимания на кипевшую вокруг схватку и гибель от зенитного огня одного «Ила» и «Кобры», Шкаруба вывел группу на боевой курс, и вскоре самолёты сбросили торпеды. К сожалению, вопреки рапорту, наблюдавшего бой со стороны экипажа разведывательного Пе-3, они не достигли цели. Практически безрезультатны оказались и последующие удары, в которых приняли участие 16 штурмовиков и восемь истребителей-бомбардировщиков Р-40. Лишь танкер «Марштейн» (761 брт) пострадал от близкого разрыва авиабомбы. Планируемый Андреевым третий удар не состоялся — после предыдущих наши авиаполки оказались настолько обескровлены, что в них просто не набиралось достаточного числа самолетов. Первоначально планировалось разбомбить суда конвоя в Киркенесе, но впоследствии отказались и от этой идеи. Только безвозвратно потерянными за 25–26 мая числились 13 самолетов, в т. ч. два Ил-4, три «Бостона», четыре Ил-2, три «Аэрокобры» и «Киттихаук».

Нелетная погода, установившаяся в конце мая — начале июня дала возможность нашим авиатором спокойно отдохнуть и подготовиться к следующей операции. Ее предвестником стало обнаружение вечером 16 июня крупного каравана «Е. 121», состоявшего из 10 транспортов и 20 эскортных кораблей, шедшего в восточном направлении. На этот раз штаб ВВС постарался учесть ошибки, допущенные в прошлых боях, и принял решение атаковать противника на небольшом удалении от наших авиабаз — в районе мыса Кибергнес, куда без особого труда могли вовремя успеть все группы ударных самолетов. Особый упор в плане делался на практически одновременное нападение на конвой всех шести ударных групп. Как и в предыдущих случаях, благодаря работе немецкой радиоразведки, противник отчасти был в курсе наших намерений. В 08:30 немецкий радар, установленный в районе Кибергнеса, обнаружил в районе севернее Рыбачьего три групповых цели, летящие на запад. Немедленно на перехват были подняты 17 Bf109, а зенитчики на судах заняли места у орудий.

Первой в 08:54 атаковала группа, состоявшая из 16 «Киттихауков» в сопровождении 10 «Аэрокобр». Еще до того как самолеты легли на боевой курс, им пришлось вступить в бой с «мессерами», из-за чего два Р- 40 сбросили свои бомбы в море. Остальные истребители-бомбардировщики атаковали эскортные корабли, кроме шести «Киттихауков», сбросивших по курсу движения каравана 6 дымовых бомб ДАБ-100. Таким образом, планировалось прикрыть от огня дальнобойной зенитной артиллерии атаку штурмовиков.

К сожалению, вражеские истребители нарушили график атаки. За десять минут, прошедшие между атакой истребителей-бомбардировщиков и Ил-2 сильный ветер разметал завесу и «горбатым» пришлось преодолевать огневую завесу без «поблажек». Целью шестерки штурмовиков также были эскортные корабли, но сброшенные с пологого пикирования и высоты в 1000 м бомбы в них не попали.

Главный удар состоялся в 09:07–09:08. Две группы высотных торпедоносцев — четыре Ил-4 майора Волошина и шесть А-20 майора Литвинова — в окна облаков сбросили с высот 2000 и 2500 м соответственно циркулирующие торпеды. Одновременно две группы штурмовиков атаковали транспорты, сбросив с пикирования 18 ФАБ-250 и 2 ФАБ-100. На этот раз скоординированный по времени удар достиг своей цели. Попаданием 250-кг авиабомбы был поврежден транспорт «Флорианполис» (7019 брт), а одна из торпед поразила небольшой транспорт «Диксие» (1671 брт), который быстро затонул. Наши потери в этот день составили всего четыре Ил-2, два из которых были сбиты в воздушном бою, остальные — зенитной артиллерией. Немцы потеряли пару «Мессершмиттов», третий в поврежденном состоянии сел на аэродром Свартнес. Судя по всему, повреждения транспорта «Флорианполис» оказались достаточно тяжёлыми и после разгрузки в Киркенесе он остался для проведения ремонта. Эта задержка оказалась фатальной для него и 28 июня он был потоплен нашей авиацией в порту.

Операция против конвоя «Е.121» стала наиболее успешной из всех предпринятых ВВС СФ в 1944 г. В дальнейшем, вплоть до начала эвакуации германских войск из Лапландии в октябре 1944 г., североморские ВВС не предпринимали крупных операций по разгрому конвоев в море, предпочитая бомбить вражеские суда в Киркенесе. Лишь дважды — вечером 17 июня и 17 августа в этих налетах принимали участие Ил-4 (в первом случае два, во втором пять машин). Результативным оказался лишь второй удар. В тот раз в порту Киркенеса погибли транспорта «Петер Борнхофен» (1345 брт) и «Зебу» (1894 брт), последнее, впрочем, было вскоре поднято и отбуксировано в Тронхейм. Вряд ли их потопление было делом рук экипажей двухмоторных «Илов», поскольку кроме них в налетах 17 августа принимали участие 19 «Бостонов», имевших более эффективные прицелы, и 12 Ил-2, атаковавших суда с «пистолетной» дистанции. В то же время из пяти Ил-4 два стали жертвами зенитной артиллерии.

Через два дня после этой операции ведущий группы гвардии капитан Константин Шкаруба был удостоен звания Герой Советского Союза. За плечами летчика, воевавшего с ноября 1942 г. (до этого служил на ТОФе), насчитывалось 73 боевых вылета и потопление трех транспортов. С этого момента, несмотря на славное боевое прошлое, ни сам Ил-4, ни летавшие на нем летчики уже не принимали участия в непосредственных схватках с врагом. После прибытия в середине июня 1944 г. с Черноморского флота 36-го МТАП, полностью укомплектованного «Бостонами», в использовании самолета-ветерана уже не было необходимости. Последними боевыми делами 1 — й эскадрильи стала постановка в сентябре — октябре (единственный вылет в этот месяц имел место 13 октября) 15 мин в акватории фьорда близ Киркенесса.

Парадоксально, но именно в это время количество Ил-4 в составе североморской авиации начало возрастать за счет передачи, главным образом, из ВВС Красной Армии (см. таблицу). Если на 1 июня в ней было 22 Ил-4 (12 исправны), то к 1 января 1945 г. их насчитывалось уже 76,70 из которых находились в лётном состоянии. Правда, из этого числа две машины находилось в капитальном ремонте и еще 30 на складах в резерве. Свое новое применение «Ильюшин» нашел в качестве дальнего патрульного самолета, осуществляющего поиск и уничтожение подводных лодок в Баренцевом и Карском морях. Как было сказано выше, первые ДБ-ЗФ выделялись для этой цели во 2-ю авиагруппу Беломорской флотилии ещё в августе 1941 г. Затем из состава торпедоносных подразделений в летние навигации 1942 г. и 1943 г Готовясь к навигации

1944 г., командование ВВС Беломорской флотилии пошло дальше, переформировав наличные силы в три смешанных авиационных полка — 44, 53-й и 54-й, подчинявшиеся командирам соответственно Карской, Иокангской и Новоземельской военно-морских баз. Ил-4 имелись лишь в 44-м полку, где они входили в состав 2-й эскадрильи. Постоянным местом дислокации части был аэродром Нарьян-Мар, временным, в период летней навигации — Диксон.

К сожалению, ни пилотам Ил-4, ни других самолетов не удалось атаковать в Карском море в 1944 г. ни одной вражеской субмарины. После изгнания немцев из Лапландии в октябре 1944 г. защита морских коммуникаций стала главной задачей Северного флота. В последние полгода войны самолеты минно-торпедных полков ежедневно, когда это позволяли погодные условия, вылетали на поиск подводных лодок, но лишь единожды — 23 марта 1945 г. смогли произвести атаку. В этот день пара «Илов», ведомая майором Хибиным в 11:20 обнаружила субмарину недалеко от входа в Кольский залив и атаковала ее, сбросив четыре ФАБ-100. Летчики не смогли отследить результатов атаки, но с точки зрения знаний сегодняшнего дня можно уверенно сказать, что максимум, на что они могли претендовать — это легкое повреждение германского «U-бота».

К этому моменту карьера североморских Ил-4 уже подходила к концу — из-за износа машины списывались по актам, хотя многие из них не совершили в составе морской авиации ни одного вылета. Если к 1 мая 1945 г. ВВС Северного флота располагали 66 Ил-4 (49 исправных), то к 1 августа — уже только 28 (15 исправных). По некоторым данным в начале 1945 г. девять Ил-4 было передано другому, по-видимому, Тихоокеанскому флоту. Большинство самолётов находились либо в учебных подразделениях, либо в 3-й авиагруппе, как с апреля 1945 г. стали именоваться бывшие ВВС Беломорской флотилии.

Редакция журнала выражает глубокую благодарность Юрию Рыбину за ценные замечания и дополнения, сделанные при подготовки этой работы.

Александр Булах