История Авиации 2005 04

«Ну, всё! Я вас, ребята, свёл. Дальше разбирайтесь сами!». Такой свалки я никогда больше не видел. Перед вылетом, наш мудрый командор дал указание, что если будет туго, ведомый последний пары доложит «Остаток — 1800», и мы по-тихому свалим. Через 5 минут ведомый сообщил «Остаток — 1200», т. е. совсем хреново (только у нас в звене поперек проскочила пара каких-то камикадзе). Уходили оттуда, прижавшись к земле и на полных оборотах, чтоб побыстрее…

А по земле подтягивалась пехота. Сколько глаза видели, шли колонны — танки, машины. Потом рассказывали, что какому-то ошалевшему танкисту надоело пыль глотать в строю, он решил пройти рядом со строем. И таким образом (дело было ночью), раздавил кибитку с пастухом и всей его семьей. Когда наше командование пошло к руководителю местной администрации объясняться, им было заявлено примерно так: «Русские нас защищают, мы должны простить…».

Я не помню, сколько вылетов в этот день было сделано, запомнился учебный воздушный бой над Чойреном между двумя звеньями местных истребителей. Когда одна из пар самолетов скрылась ниже горизонта, все похватались руками за то, что находится ниже пояса, и ждали появления известных черных грибов. Кто успел выдохнуть «Всё! Песец…». Но видно была «ещё не судьба» и каким-то чудом, но оба «МиГа» опять вынырнули, как из-под земли, сопровождаемые коллективным вздохом облегчения. Вечером было объявлено о начале перемирия и конце войны.

Самое интересное началось после прилета обратно в Чойболсан. Никто не мог толком сказать, когда мы улетим обратно, начали ходить упорные слухи о том, что по настоянию Главкома Дальневосточного направления, нас оставляют здесь на аэродроме Сайшанда, где кроме ВПП нет вообще ничего! Это был перебор и удар ниже пояса «в одном флаконе» — из Луцка в Монголию да еще на незастроенный аэродром!

У старых вояк из 3-й эскадрильи сразу начали вскрываться фронтовые раны, после чего они целеустремлённо начали готовится к залеганию в госпиталь. А в это время «банда» из Черлян, расположившаяся на нашем аэродроме в Луцке, поверив в эти слухи, не выполнив ни одного полета, начала обустраиваться не только на аэродроме, но и в городке(!!), где они решили занять наше место. И вскоре они начали торговаться с нашими женами за занятие по договору квартир, на что наши жены ответили коллективным воплем и осадой штаба дивизии с вопросом: когда вернут наших мужей?!..

И вот, пробыв тря дня в таком непонятном положении, мы, наконец, получили команду на обратный перелет. Желание улететь было такое, что я, например, закрывал и открывал фонарь несколько раз на рулении, пока не потухла заглючившая красная лампа. Ещё бы, кто согласится отстать от группы, а потом тащиться неделю по перелетным маршрутам? Ясно, что никто. Короче, мы перелетели за два дня (с учетом полета на запад и удлинения светлого дня).

В Кустанай прилетели орлами. При этом погода в районе аэродрома была «миллион на миллион», а мы, пройдя в плотных боевых порядках, потешили сердце опального «Командующего Аральского моря». Встречая нас он удовлетворённо изрёк: «Фронтовиков издалека видно…». Ну, а нам чего ещё надо?

Самый запомнившимся на этот раз участком маршрута был перелет из Кустаная в Воронеж, где мы сели из-за плохих метеусловий Энгельса. Я впервые продержался в воздухе два часа «с хвостиком». Садились в Воронеже организованно — всё та же «фронтовая гордость» не позволяла упасть в организации и качестве. На приборных досках у всех без исключения моргали сигнализаторы аварийного остатка, но марку «фронтовиков» мы выдержали и здесь. Затем был прыжок в Луцк и к вечеру 31 марта были дома!

Опять митинг, на котором основной мыслью было: мы участвовали в спасении мира на планете. Вот так, не больше, но и не меньше! Ух, и здорово как чувствовать себя спасителем целого мира!

Затем всему полку дали три дня отдыха и, в первый же вечер, не сговариваясь, все собрались в главном ресторане города, где оркестр весь вечер играл «Для летчиков, вернувшихся из Монголии». В числе многократно исполненных хитов была и песня «Бродяга Байкал переехал».

А «банда» из Черлян под улюлюкание нашего «бабкома» с позором была отослана назад, не мешая нашим женам ждать возвращения своих героев. Затем было, как водится, в вооружённых силах, награждение неучаствующих, наказание невиновных и обмен опытом по всем ВВС, который уже менее чем через год пригодился лётчикам фронтовой авиации, которых ждал Афганистан…