История Бастилии. Четыре века самой зловещей тюрьмы Европы, 1370–1789

Так защищали гугенотов некоторые члены парламента, другие же, напротив, высказывали мнение, что против еретиков нужно принять еще более жесткие меры. Кажется, что большинство членов парламента разделяло это воззрение. Так, например, старший председатель[11] Леметр привел в пример Филиппа Августа, который в один день казнил 600 еретиков. Наконец прения были окончены, и королю не было более надобности скрывать свои действительные намерения. Он грозно посмотрел на Фора и Дюбурга и упрекнул парламент в неприличии и дерзости некоторых мнений, высказанных во время прений. Наконец он поднялся с места и приказал немедленно арестовать обоих названных лиц. Кроме того, дома были арестованы трое других, а именно де Фоа, Фюме и Лапорт, еще трое скрылись.

Все арестованные были заключены в тюрьму. Они все, кроме Дюбурга, старались всеми доступными им мерами умилостивить короля и его министров. Сознались, что произнесли неблагоразумные речи, и сильно протестовали против обвинения в ереси; Дюбург же не хотел купить себе жизнь ценой отречения от своих убеждений. Так как он был в духовном сане, сначала был предан духовному суду. Парижский епископ признал его еретиком, и это решение было утверждено Санским архиепископом. Дюбург апеллировал парламенту, требуя, чтобы он был предан суду соединенных палат парламента, но это требование отвергли, и Дюбург был предан суду особой комиссии, состоявшей из лиц, отличавшихся особенной ревностью в деле преследования еретиков. Дюбург протестовал против назначения некоторых лиц, так как они были его личными врагами, но безуспешно. Однажды, выведенный из терпения председателем комиссии Минаром, Дюбург сказал ему: «Трепещи ты сам. Поверь человеку, который вскоре предстанет пред Господом Богом, что и ты вскоре предстанешь пред Ним, ты, который проливаешь кровь людей миролюбивых». При этом Дюбург, как бы объятый духом пророчества, прибавил: «Может быть, ты не проживешь и столько, чтобы видеть мою казнь».

Эти слова произвели сильное впечатление, но как все были поражены, когда через несколько дней после этого Минар, возвращаясь вечером домой, был убит.

Сопоставляя слова, сказанные Дюбургом, с убийством Минара, все были того мнения, что Дюбург был в сговоре с виновниками этого злодеяния, а потому не откладывали долее смертного приговора Дюбургу.

Он был повешен, а труп его сожжен. Дюбург достойно держался перед смертной казнью. За несколько месяцев до этого скончался Генрих II; так что казнь Дюбурга совершилась уже при его преемнике Франциске II.

Фора присудили к лишению гражданских прав на пять лет и к денежной пене. В приговоре было сказано так: «За то, что дерзко заявил, будто нет лучшей меры для прекращения религиозных смут, чем созвание Вселенского собора, а что до тех пор нужно прекратить казни еретиков».

После Генриха II царствовал год с небольшим Франциск II, а потому прямо перейдем к Карлу IX, при котором борьба протестантизма с католицизмом обострилась чрезвычайно. 

Бастилия при Карле IX (1560–1574) и Генрихе III (1574–1589)

В то время во Франции было три партии: протестанты, политики или умеренные с герцогом Алансонским, братом короля, во главе и ярые католики, во главе которых стояли Гизы. Главой гугенотов был Генрих Наваррский, взошедший впоследствии на французский престол под именем Генриха IV. Карл IX был безнадежно болен, наследник престола находился в Польше, а это пробудило во многих надежды и стремления уже забытые. Однажды королю сообщили о каких-то против него замыслах герцога Алансонского и короля Наваррского. Король был в то время в замке Сен-Жермен-ан-Лей. Было 10 часов вечера, когда он узнал об этом. Он хотел немедленно отправиться в Париж, но счел более безопасным переждать до следующего утра. На другой день, сопровождаемый швейцарской стражей, он переехал в Париж и разместился в предместье Сент-Оноре у маршала де Реца, а потом перебрался в Венсен, взяв с собой герцога Алансонского и короля Наваррского, за которыми приказал учредить строгий надзор.

Маршалы Монморанси и Коссе

Карлу IX необходимо было завлечь к себе маршала де Монморанси, приверженца учения Кальвина. Для этого маршала уверили, что король очень желает его видеть. Монморанси отправился в Венсен, где ему отвели помещение в замке, рядом с помещением маршала де Коссе, тоже гугенота. Монморанси удерживали там 13 дней под различными предлогами. Любезный прием, оказанный ему Карлом IX и Екатериной Медичи, ввел его в совершенное заблуждение, так что он не имел ни малейшего подозрения относительно того, что против него замышлялось. Он до такой степени был в неведении на этот счет, что даже написал своей жене, чтобы она приехала в Венсен, что она и исполнила.