История Бастилии. Четыре века самой зловещей тюрьмы Европы, 1370–1789

Первоначально название lit de justice относилось только к этому трону, но впоследствии его распространили и на сами заседания. Когда король назначал lit de justice, чтобы принудить парламент к повиновению, он приказывал ему в своем же присутствии занести в реестры то, что требовал. Было бы, однако, ошибочно думать, что lit de justice называлось всякое заседание парламента, на котором присутствовал король, – это название относилось только к тем заседаниям, на которых присутствовал король и для которых был установлен особенный, строго определенный торжественный церемониал. С занесением в парламентские реестры королевских ордонансов тесно связано право протеста против занесения тех из них, которых парламент не одобрял.

В таком случае, прежде занесения королевского приказа в реестры, парламент представлял королю свои соображения, почему считает это вредным. Такой протест назывался remontrance.

Хотя это право тоже не имело исторической почвы, но во многих случаях оказывало благодетельное влияние. Так, оно неоднократно удерживало королей от чрезмерных расходов, на которые склоняли их любимцы. Оно было благодетельно и во многих других случаях, хотя справедливость требует сказать, что иногда оно задерживало и самые благотворные преобразования, как, например, Нантский эдикт, и возбудило беспорядки, известные под именем Фронды. Людовик XIV отнял в 1673 г. у парламента право протеста, и тот был лишен его в течение всего царствования этого короля. По смерти Людовика XIV парламент уничтожил его завещание и снова приобрел право протеста, а вместе с тем и прежнее влияние. Имея в своем ведении общегосударственную полицию, он мог вмешиваться во все административные дела и продолжал свою оппозицию. Он прекратил ее на короткое время (1761–1763) для изгнания иезуитов, но в то же время присуждал сочинения философов к сожжению через палача.

Парламентская оппозиция стала еще сильнее после того, как министр Шуазель впал в немилость, и канцлер[10] Мопу, обязанный своим возвышением графине Дюбарри – фаворитке Людовика XV, предпринял преобразование в деле отправления правосудия. Мопу хотел решительным образом освободить короля от парламентов, и кончилось тем, что парижский парламент был в 1771 г. заменен особой комиссией. Вскоре были закрыты и другие парламенты. Вместо парламентов были учреждены высшие советы (conseils supérieurs). При этом продажа должностей была отменена, и правосудие отправлялось безвозмездно. Общественное мнение было на стороне парламентов, несмотря на то что прекращение продажи парламентских должностей и безвозмездное отправление правосудия – были меры очевидно благотворные; мадам Дюбарри покровительствовала Мопу; она же содействовала и падению Шуазеля, а вместе с ним и парламентов. Дело происходило следующим образом. Шуазель – единственный сановник, который не оказывал почтения этой всесильной фаворитке, и было много попыток низложить этого государственного человека. Попытки эти были безуспешны; тем не менее враги Шуазеля не дремали.

Мы видели, какую сильную оппозицию оказывал парижский парламент. Провинциальные парламенты действовали в том же духе, а Шуазель затруднялся решительно выступить против них, чем и навлек на себя неудовольствие двора. Вот за это обстоятельство и ухватились его враги и при этом воспользовались мадам Дюбарри. В ее уборной поставили портрет казненного английского короля Карла I, и как раз против того места, на которое обыкновенно садился Людовик XV. Увидев этот портрет, он сделал на его счет какие-то замечания, а мадам Дюбарри, хорошо знавшая свою роль, оказалась в этом случае сведущей и по части истории. Сообщив королю все, что касалось дела, она прибавила: «Ваши парламенты хотят поступить с вами так же, как английский парламент поступил с королем Карлом, а Шуазель заодно с ними». Слабохарактерный Людовик XV с ужасом посмотрел на портрет и боязливо ощупал свою голову.

Шаг был рассчитан верно. Король, напуганный графиней Дюбарри, уволил Шуазеля – этого государственного человека, навлекшего на себя нерасположение фаворитки тем, что не хотел унизиться ухаживанием за ней. Это случилось незадолго до смерти Людовика XV. Его преемник Людовик XVI, вступив на престол, восстановил парламенты, и парижский парламент снова начал оппозицию и, к сожалению, помешал Людовику XVI в деле освобождения крестьян, а оно избавило бы Францию от многих бед революции. Наконец в 1790 г. все французские парламенты были закрыты.

Вот в общих чертах история парижского парламента. К этому прибавим, что парламент в XVIII в. состоял не из трех палат, как было сначала, а из семи, и что распределение дел по палатам было другое, чем прежде. 

Дело Дюбурга