Читаем История безбрачия и холостяков полностью

Как организовать жизнь множества молодых неженатых людей, живущих как вне традиционных рамок церковного целибата, так и вне семейного союза? В знатных семьях идеальной участью для молодого человека без состояния или для младшего сына без надежд на наследство становится военная служба у более могущественного сеньора. Молодого человека отправляют к соседу-сеньору, чтобы он мог овладеть военным искусством, а потом он служит оруженосцем, пока его не посвящают в рыцари и он не занимает своего место в «семье» сеньора, понимаемой достаточно широко.

Такие расширенные «семьи» вписываются в родословную дофеодальных структур и восходят, вероятно, к античным «племенам». В каролингскую эпоху жизнь стала организовываться вокруг «вождя», под защитой и покровительством которого были «люди», «воины-домочадцы»; вождь содержал их независимо от того, были ли они женаты. Такая структура будет существовать и в феодальном обществе, и еще позже, хотя и в несколько другом обличье: молодых людей будут отсылать ко двору Людовика XIV, чтобы именно там они сделали первые шаги на военном поприще. Молодой человек до того, как будет «пристроен», живет при дворе, практически в семье знатного сеньора. «Множество молодых холостых людей объединяются вокруг одного господина; их связывает почти родственная преданность ему».[163] Двоюродные братья, обучающиеся военному делу, равно как и внебрачные дети, также входят в эти группы, свидетельствующие о знатности и могуществе сеньора. Образуется нечто вроде частной армии, клана, куда входят десятки, а то и сотни людей Они не всегда живут в одном доме, но предпочитают селиться поблизости друг от друга.

В конце XV века рождается легенда о вражде кланов Монтекки и Капулетти, легенда о Ромео и Джульетте. В пьесе, созданной Шекспиром, ссора кланов, причина которой давно уже изгладились из памяти потомков, затрагивает по очереди все поколения: стариков, племянников (Бенволио, Тибальт), пока не касается наконец наследников двух родов — Ромео и Джульетты. Князь Вероны не в состоянии прекратить эту распрю и лишь тогда принимает меры, когда гибнет один из членов его дома — Меркуцио. «Ромео и Джульетта» — это история о холостяках; некоторые из них надеются жениться (и Ромео, и Парис добиваются Джульетты), однако жизнь их протекает в рамках «племени»: они защищают его честь и отстаивают его сторону в битвах.

В исторических документах часто говорится о таких расширенных семьях. Так, например, Альберти насчитывал среди своих «людей» 22 молодых человека с 16 до 36 лет, живших без жены и детей.[164] Его очень беспокоило такое положение, и он говорит об упадке семьи, которая больше не является пристанищем для молодого человека.

В средневековых текстах словом «юноша» (jeune) обозначается рыцарь, прошедший посвящение, но еще не женившийся. А иногда так же обозначается и женатый, пока у него не родится первый ребенок и он не станет «главой дома и продолжателем рода».[165] Таким образом, представление о молодости связано не с возрастом и даже не с холостой жизнью, но с отсутствием детей. «Юноши», «холостяки» редко жили поодиночке. Несколько друзей объединялись в компании, чаще всего их всех в один и тот же день посвящали в рыцари. Один из них, тот, кто пользовался наибольшим уважением, или сын сеньора, посвятившего их в рыцари, становился «капитаном», и они пускались на поиски приключений. Для них начиналась веселая жизнь: траты без счета, всяческие удовольствия, извинительные в силу возраста и отсутствия какого-либо наставника… Они участвовали в турнирах, полученные трофеи тут же пускались в оборот, а деньги тратились на пирушки. Старшие сыновья в семье со временем возвращались домой и вступали во владение наследством, младшим доставалась лишь незначительная, а то и убыточная часть наследства.

Единственным шансом преуспеть в жизни была храбрость. Они не отказывались ни от какого приключения — военного или любовного — в надежде, что их заметит могущественный и богатый сеньор или богатая вдова. В романах XII века таковы рыцари короля Артура, бросающие вызов в доказательство своего мужества, или же отдельные герои, ищущие приключений, такие как Гавейн, Ивейн, Эрек, Ланселот. Они летят на помощь прекрасной кастелянше на выданье, надеясь, что их храбрость не останется без награды. Если они поступают на службу к королю или сеньору, то надеются, что рвение их однажды будет вознаграждено и они получат какой-нибудь фьеф, владелец которого скончался, и руку молодой вдовы впридачу. А если они женятся, как Эрек или Ивейн, то считается, что они утратили смелость и отвагу, воплощением которой были до брака. Когда Ивейн женится на госпоже де Ландюк и становится сеньором, король Артур и весь его двор в беспокойстве отправляются на поиски пропавшего рыцаря. Насмешки преследуют Эрека, вступившего в брак с прекрасной Энидой, и, чтобы доказать, что он по-прежнему полон смелости, Эрек снова пускается в путь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Дворцовые перевороты
Дворцовые перевороты

Людей во все времена привлекали жгучие тайны и загадочные истории, да и наши современники, как известно, отдают предпочтение детективам и триллерам. Данное издание "Дворцовые перевороты" может удовлетворить не только любителей истории, но и людей, отдающих предпочтение вышеупомянутым жанрам, так как оно повествует о самых загадочных происшествиях из прошлого, которые повлияли на ход истории и судьбы целых народов и государств. Так, несомненный интерес у читателя вызовет история убийства императора Павла I, в которой есть все: и загадочные предсказания, и заговор в его ближайшем окружении и даже семье, и неожиданный отказ Павла от сопротивления. Расскажет книга и о самой одиозной фигуре в истории Англии – короле Ричарде III, который, вероятно, стал жертвой "черного пиара", существовавшего уже в средневековье. А также не оставит без внимания загадочный Восток: читатель узнает немало интересного из истории Поднебесной империи, как именовали свое государство китайцы.

Мария Павловна Згурская

Культурология / История / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука