История Ближнего Востока в древности

Египетское общество в момент завоевания персами с точки зрения опыта, организации и образа мышления было совершенно иным, чем в начале III тысячелетия до н. э., когда создавалось Египетское государство. Египтяне, как и другие народы, прошли долгий путь. В области имущественных отношений этот путь вел от племенной собственности к царской, которая, однако, ни в один из периодов развития не охватывала всего ареала земель, особенно после того, как в середине III тысячелетия до н. э. начала складываться частная собственность, которая была одним из факторов, активно тормозивших развитие абсолютистских тенденций. Единовластие сопутствовало определенному социально-экономическому укладу и конкретной расстановке политических сил. Неограниченная царская власть, являясь, как и всякая другая форма власти, категорией исторической, даже в Египте, для которого характерна чрезвычайная устойчивость государственных институтов и форм организации общества, не была единственной формой власти. Условия для единовластия в истории древнего Египта возникали необычайно редко и на короткий срок. Между тем именно Египет принято считать образчиком «восточной деспотии». Анализ конкретного материала показывает, что ни в Египте, ни в других странах Ближнего Востока абсолютная царская власть не была явлением всеобщим и постоянным. Поведение царей, противоречившее существовавшим в государстве правовым нормам и обычаям («деспотическое правление»), имело место в истории древнего Ближнего Востока значительно реже, чем принято считать. Зато история государств античности дает многочисленные примеры самовластия и беззакония правителей.

То же можно сказать о царской идеологии. Ни в одном государстве древнего Ближнего Востока (за исключением Египта) идея божественности царя не получила широкого распространения. Если и случались периоды обожествления царя, они были нечасты и кратковременны. Только египтяне на протяжении тысячелетий почитали царя как бога. Однако со временем и у них происходили существенные изменения, являвшиеся естественным результатом социального опыта, накапливавшегося десятками поколений. В итоге не только совершенствовались производственные навыки, но и постепенно менялся образ мышления.

Вместе с тем все государства древнего Востока были «царствами божьей милостью», поскольку власть, по представлениям жителей, имела божественное происхождение. Эта концепция, возникшая в период распада родового строя, служившая обоснованию узурпации власти, по сей день сохранилась в идеологии всех монархий мира.

Из практики родового строя выросла идея, значение которой в создании социальной иерархии невозможно переоценить. Эта идея основана на безусловной зависимости всех членов рода от воли патриарха. В условиях, когда человек полностью зависел от сил природы, и особенно на этапе присваивающего хозяйства, такие отношения внутри рода были не только оправданны, но и необходимы для самого его существования. Но с момента приобретения большесемейной общиной самостоятельности и с началом имущественного расслоения зависимость от патриарха становилась анахронизмом.

Тем не менее именно эта идея явилась основой формирования идеологии рабства — на фоне санкционированного тысячелетней практикой подчинения младших старшим, жен — мужьям, всех членов рода — отцу долговое рабство и продажа женщин и детей выглядели как нечто естественное. Столь же естественной представлялась продажа в рабство самого себя, а также включение в состав семьи людей чужеземного происхождения, рабов. Большое распространение получил обычай взятия наложниц, ставший основным фактором ликвидации дефицита рабочей силы.

Согласно древневосточным представлениям, каждый человек был членом какого-либо коллектива — семьи и общины (соседской, территориальной, гражданской), храма и дворца. Всякий человек находился в зависимости от какого-либо господина — главы семьи, царского чиновника или жреца. И все вместе в большей или меньшей степени зависели от царя. Формы зависимости были самые разнообразные, и на их фоне развивались самые разные способы эксплуатации — одни в периоды расцвета единовластия, другие — в условиях, когда царская власть была ограничена аристократией. Менялись и методы использования принудительного труда.

Формы зависимости и эксплуатации были тесно связаны с субъектом принуждения. Возможности же эксплуатации имелись и в крестьянском хозяйстве, где раб являлся членом семьи и составной частью производственного процесса, и в царских, а также храмовых хозяйствах. Во втором случае (например, в годы царствования III династии Ура, в нововавилонских храмах) раб был лишен элементарных личных прав, жил в казарме и трудился под контролем. Таким образом, формы социальной зависимости и эксплуатации рабочей силы в различные периоды и в разных государствах были самыми разнообразными.