История болезни (документальная повесть) - часть первая

12 июня 1969 год.

Сижу на лавке за нашим домом, возле сараев. Подходит друг с соседнего подъезда - Вовка Евсевьев.

- Здорово, Санек. В окно смотрю, ты сидишь.

- Дома скучно, вышел часок свежим воздухом подышать.

Вовка садится рядом, показывает рукой:

- Помнишь в детстве из того сарая, ящик яблок сперли и на остановке продавали?

- Разве забудешь! Мать тогда хорошо меня ремнем отметелила, несколько дней задница «горела».

- Это твой братан - Петька, выдал, «Следопыт» хренов: «Где взяли яблоки?». Говорю ему: «Бабушка Груша из деревни привезла.» Не поленился – пошел к нам выяснять. После этого родители дома заперли и три дня не выпускали на улицу.

- А ты из форточки мне и пацанам деньги кидал. Как сейчас вижу летящую купюру. Она крутится в воздухе, но я, с трудом все же поймал. Держу ее в руках, а на меня с нее Ленин смотрит – десять рублей!

Вовка улыбается.

- В «заключении» от безделья всю квартиру облазил. В дедовском фарфоровом баране нашел ключик. Открыл им ящик в комоде, а там денег – куча.

- Когда твой «арест» закончился, у нас началась сладкая жизнь - покупали шоколад, конфеты и пряники килограммами. Сами ели и пацанам раздавали. За тобой они табунами ходили: «Вова, дай трояк или пятерку?», а ты им с барской руки бросал.

Вовка, довольный смеется.

- Тогда я «королем» был.

- Да, неделю барствовали. Затем меня мама вновь выпорола, уже резиновым шлангом. Я даже обоссался.

- Весело жили. А помнишь, как тетю Нюру Лепкину разыграли?

- Не хорошо получилось. Мне и сейчас перед ней не удобно.

Вспомнил этот случай:

«Положили пустой кошелек у входа в Вовкин подъезд, привязали к нему нитку, протянули ее через весь коридор и по лестничному пролету. Затем пропустили ее через почтовую щель в двери квартиры Евсевьевых. Сами через эту щель наблюдали.

В подъезд вошла тетя Нюра. Она, увидев кошелек, наклонилась и с возгласом: «Вай, авай, кошелек муинь (Ой, мама, кошелек нашла)», хотела его взять.

Вовка быстро потянул нитку, а она как завороженная, наклонившись, бежала за ним по лестнице. Опомнилась только, когда кошелек уперся в почтовую щель.

Женщина выругавшись, с покрасневшим от стыда лицом, быстро поднялась к себе на второй этаж и после этого долго с Евсевьевыми не разговаривала».

- Не переживай. Мы же пошутили. Но как она за кошельком по лестнице бежала! Даже не споткнулась, а могла головой долбануться. Санек, глянь, бабуля моя идет. Только что о ней вспоминали.

- Вовка! Хорошо, что тебя нашла. Приехала, а квартира закрыта.

- Городская власть выделила жилье в центре Саранска, а тебе в нем не сидится.

- Решила вас проведать. Сашка, это ты?

- Я, баба Груша.

- Слава тебе, Господи, вылечился, а меня всё бабки спрашивают: «живой ты или нет».

- Живой, как видите. Но еще не вылечился. Временно из больницы отпустили. Осенью снова операция.

- Ой, Господи! Сколько их тебе уже сделали?

- Пять.

- Дай бог тебе терпения! – она крестит меня и обращается к внуку: - Вовка, открой мне дверь!

- Не спеши, бабуль. Мы с Сашкой недавно на улицу вышли.

Поддерживаю.

- Баба Груша, садитесь рядом. Давно хотел спросить Вас. В 1964 году в Мордовии отмечали столетие вашего мужа – Макара Евсевьевича Евсевьева. Когда Вас показывали по телевизору, я подумал, его давно нет, а вы еще такая бодрая и активная?

- Саша, я моложе его на тридцать два года!

- Такая разница! А как же вы стали его женой?

- Не сразу. Макар Евсевьевич, работал и жил в Казани, но часто приезжал в свое родное село Малые Кармалы – где я жила. Он мне предложил быть у него домработницей. Согласилась и переехала к нему в Казань. В результате совместной жизни родился наш Толя – Вовкин папа, а Макар Евсевьевичу было уже 64 года. После рождения сына зарегистрировали брак. Была я домработницей Грушей, а стала Агриппиной Ермолаевной Евсевьевой.

Молчавший во время нашего разговора Вовка удивляется:

- Бабуля, а ты почему раньше мне этого не рассказывала?

- А ты меня спрашивал? Саша спросил, я и рассказала. Пойдем открой дверь, с дороги устала, хочу отдохнуть - Вовка нехотя встает.

Мне тоже пора на перевязку. Тихонько иду следом за Евсевьевыми:

«Передо мной идет жена выдающего человека – просветителя национальной культуры мордовских народов (Эрзя и Мокша). Имя Макара Евсевьевича Евсевьева носит наш педагогический институт, а его мраморный бюст стоит на высоком гранитном постаменте, в самом центре города Саранска.

В детстве, бегая по квартире Евсевьевых, мы с Вовкой не понимали, что под перезвон часов стоящих на старинном комоде за резным столом из черного маренного дуба, писал свои труды его дедушка – знаменитый ученый. В настоящее время эти предметы являются экспонатами Мордовского краеведческого музея.

18 июля 1969 год.

Следствие по делу брата, длившееся почти три месяца, закончилось. Сегодня показательное судебное заседание на мотовозо-ремонтном заводе, по месту работы Николая.

Возбужденная мама ходит по квартире, нервно перебирает вещи.

- Натворил дел Коля! Как сегодня он будет смотреть в глаза товарищам и начальству? Большинство рабочих с нашего поселка, и все нас знают.

Сергей прижимается к маме.