История болезни коня-ученого

Я прижился в 108-й школе, сложилась компания, привык к учителям, несмотря даже на то, что завуч, преподавательница литературы с необычным именем Ольда Павловна основательно меня гоняла, признавая способности, но жестоко карая за разгильдяйство. Жил, что называется, полной жизнью, поскольку помимо школы и домашних обязанностей, меня еще насильно учили музыке, а сам я катался на Стадион Юных Пионеров – в секцию гимнастики. С этим, кстати, связана забавная история…

Как-то раз, посреди второго урока нам, нескольким парням и девчонкам, кто получше учился, скомандовали «с вещами на выход». В коридоре объяснили, что надо принять в пионеры мальков, а для этого отправляться в Музей Ленина. Все мы с большим удовольствием восприняли возможность легально прогулять уроки. Прокатились на 20-м троллейбусе, быстренько провернули церемонию, и отправились шататься по центру, хотя, теоретически, успевали вернуться к пятому уроку. Очень мило погуляли…

Явившись наутро в класс, мы узнали, что одноклассники, лишенные возможности попринимать детей в пионеры, в знак солидарности с нами смылись с уроков в полном составе. Директор, завуч и классная наобещали кар, среди которых главная – лишить нас дополнительного выходного, который назывался «День здоровья», когда проводились школьные соревнования по разным видам спорта (в тот раз – по гимнастике). Посулили, что после соревнований все пойдут домой, а мы будем отсиживать три прогулянных вчера урока…

В последний момент классная как бы смилостивилась и поставила условие: выигрываете соревнования по гимнастике – гуляете… Класс с надеждой, но и угрозой, посмотрел на свою команду, в которой первым номером был мой сосед и приятель Борька с первым юношеским, а вторым – я… В классах «Б» и «В» таких «профессионалов» не было, но спортивных ребят хватало. Если бы играли в баскетбол, мы бы могли рассчитывать только на то, что и учителям с нами в дополнительный выходной засиживаться без радости… Классы долго шли вровень по сумме баллов, но на последнем виде – перекладине – мы всех сделали, и класс получил индульгенцию…

Перед 6-м классом вдруг случилась новая напасть: в соседнем 76-м квартале построили школу-восьмилетку, куда я должен был перейти по территориальности. Это еще и означало, что потом надо будет в 9-м классе опять менять школу. Я прикинулся, что приказ РОНО[62] меня не касается, а завуч и классная руководительница сделали вид, что они не замечают нарушения – наверное, потому, что они ко мне хорошо относились. Мне бы затаиться, спрятаться за шваброй, что, учитывая мои тогдашние габариты, особых трудностей не составило бы, но я вел себя, как и положено 12-летнему мальчишке, то есть – естественно.

В тот день мы соревновались в коридоре второго этажа – кто допрыгнет до более высокого стеклянного квадратика, из которых была сложена стена. Почему-то это было запрещено, но мы, конечно это обстоятельство игнорировали. А не следовало – я был пойман за этим занятием директором, который, рассмотрев, кто попал к нему в руки за преступным занятием, рявкнул: – Исключен!

И выставил меня из школы. Расстроился я сильно, мама тоже. Она пошла выяснять ситуацию, и оказалось, что директору уже объяснили, что он не совсем прав и залез сам к себе в карман. Но Алексей Николаевич Грюк был мужчина упорный, просто так сдавать позиции не хотел, и заявил, что, согласно приказу, я должен перейти в 115-ю школу, и остаться в 108-й можно только с разрешения РОНО. Завуч посоветовала маме, к кому там лучше обратиться, и что говорить.

Моя мама в этом случае снова пустила в ход свои паранормальные способности за несколько минут устанавливать лучезарно добрые отношения с кем угодно, включая самых злобных хабалок и сильноядовитых змей. Так случилось и в районном гнезде народного просвещения, и уже совсем было мама уговорила, что у меня это будет уже четвертая школа за четыре года, что, к тому же, мы должны уезжать вслед за отцом в загранкомандировку, и там у меня будет пятая, а потом – в 9-м классе – еще и шестая… И тут почти уже уломанная инспектриса напоследок спросила: – А как мальчик учится?

Вот тут мама дала промашку: – Он отличник!

Нельзя было этого говорить! Тетка из РОНО всполошилась: – Вот, надо укреплять новые школы сильными учениками!.. Маме пришлось начать сеанс гипноза сначала, вернулась она домой совершенно вымотанной, но с письменным разрешением РОНО продолжить обучение в 108-й школе.

Впоследствии с директором уже не было проблем – он, в конце концов, привык ко мне и решил сберечь для рекорда – до того во вверенной ему школе долго не было медалистов, а в наш год – целых четверо!

Раз я помянул уже второй раз мамины паранормальные способности стоит рассказать, как они выявились и что из этого удалось извлечь членам нашей семьи, отечественному спорту вообще и команде ЦСКА – в частности.