Читаем История британской социальной антропологии полностью

Главная установка прикладной антропологии – содействие политике косвенного управления – получила действительно практический эффект не столько в административной сфере, сколько в идеологической, пропагандистской игре колониальных политиков, рассчитанной на дальнюю перспективу. Политика косвенного управления сыграла существенную роль, породив в массовом сознании населения колоний иллюзию восстановления политической самобытности их образа жизни и, таким образом, на какое-то время смягчив напряженность между англичанами и африканцами. Без тщательно собранной антропологами информации мероприятия по введению косвенного управления не оказали бы должного влияния на общественное сознание народов колоний, а также граждан и парламентариев Великобритании. Отношение последних к проектам новой колониальной политики, которое формировалось такими профессиональными лоббистами, как журналистка Пёрем, сенатор Брукс, губернатор Камерон и др.[1106], скорее всего не было бы без ссылок на авторитет антропологической науки на столько позитивным, чтобы провести проекты новых законов через парламентские слушания и правительственные инстанции.

Идеологический контекст деятельности прикладных антропологов позволяет внести в ее этическую оценку новые нюансы. Постулаты «сохранения традиционных институтов», «понимания механизмов их функционирования» и т. п., в конечном счете, обернулись немалым числом негативных последствий для коренного населения колоний, которые ощущаются и по сей день. Реанимированные и поддерживаемые англичанами псевдотрадиционные институты власти просуществовали на многих территориях вплоть до получения ими независимости, а в новых африканских государствах стали основой трайбалистских сил, часто выступающих с антинациональных позиций сепаратизма. Дело в том, что чаще всего традиционные институты в Африке были связаны с определенными этническими группами, а формирование колоний, а затем на их основе новых независимых государств игнорировало этнические границы. В итоге этнические массивы оказались разделенными между несколькими государствами, и политические амбиции традиционалистских этнических элит вошли в жесткое противоречие с общегосударственными (в современной политической терминологии – «надэтническими», «национальными») интересами. Все это стало одной из основных причин нескончаемых гражданских войн в Африке, которые унесли сотни тысяч жизней.

В данном контексте неубедительным выглядит тезис о нейтральности прикладных антропологических исследований, ссылки на объективность, как на «индульгенцию», снимающую все морально-этические вопросы. Ж. Маке в своей работе «Объективность в антропологии» пришел, на мой взгляд, к не лишенному оснований выводу об изначальной предвзятости точки зрения британских антропологов, обусловленной особенностями их положения в колониальной системе. «Совершенно очевидно, – пишет он, – что антрополог воспринимает социальное явление, им изучаемое, не из “ниоткуда”, но с определенной точки зрения, которой и является его ситуация существования. Для того чтобы определить антропологическое исследование, недостаточно указать его объект, к примеру – “социальная структура маданг”, здесь необходимо добавить – “рассмотренная антропологом, принадлежащим по своему социально-экономическому статусу к среднему уровню господствующего белого меньшинства колонии”»[1107].

Некоторые исходные мировоззренческие постулаты социальной антропологии демонстрируют определенную связь с распро страненными в Британской колониальной империи стереотипами. Начнем с того, что фундаментальное противопоставление общества «цивилизованного» (европейского) обществам «примитивным» (неевропейским) было характерным для теоретических построений любого направления британской социальной антропологии (в том числе и функционализма) с момента становления этой науки. Лидеры функционализма и их последователи высказывали, правда, сомнения в логической оправданности такого противопоставления, но эти сомнения были вызваны, главным образом, универсалистскими претензиями ученых на изучение любого и всякого общества[1108]. Это противопоставление перекликается с известным британским стереотипом, выраженным в поэтической форме Р. Киплингом: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут, пока не предстанут Небо с Землей на Страшный Господень суд»[1109]. В Южной Африке эта установка нашла свое крайнее политическое выражение в доктрине «белая страна – черный труд»[1110].

Перейти на страницу:

Все книги серии Humanitas

Индивид и социум на средневековом Западе
Индивид и социум на средневековом Западе

Современные исследования по исторической антропологии и истории ментальностей, как правило, оставляют вне поля своего внимания человеческого индивида. В тех же случаях, когда историки обсуждают вопрос о личности в Средние века, их подход остается элитарным и эволюционистским: их интересуют исключительно выдающиеся деятели эпохи, и они рассматривают вопрос о том, как постепенно, по мере приближения к Новому времени, развиваются личность и индивидуализм. В противоположность этим взглядам автор придерживается убеждения, что человеческая личность существовала на протяжении всего Средневековья, обладая, однако, специфическими чертами, которые глубоко отличали ее от личности эпохи Возрождения. Не ограничиваясь характеристикой таких индивидов, как Абеляр, Гвибер Ножанский, Данте или Петрарка, автор стремится выявить черты личностного самосознания, симптомы которых удается обнаружить во всей толще общества. «Архаический индивидуализм» – неотъемлемая черта членов германо-скандинавского социума языческой поры. Утверждение сословно-корпоративного начала в христианскую эпоху и учение о гордыне как самом тяжком из грехов налагали ограничения на проявления индивидуальности. Таким образом, невозможно выстроить картину плавного прогресса личности в изучаемую эпоху.По убеждению автора, именно проблема личности вырисовывается ныне в качестве центральной задачи исторической антропологии.

Арон Яковлевич Гуревич

Культурология
Гуманитарное знание и вызовы времени
Гуманитарное знание и вызовы времени

Проблема гуманитарного знания – в центре внимания конференции, проходившей в ноябре 2013 года в рамках Юбилейной выставки ИНИОН РАН.В данном издании рассматривается комплекс проблем, представленных в докладах отечественных и зарубежных ученых: роль гуманитарного знания в современном мире, специфика гуманитарного знания, миссия и стратегия современной философии, теория и методология когнитивной истории, философский универсализм и многообразие культурных миров, многообразие методов исследования и познания мира человека, миф и реальность русской культуры, проблемы российской интеллигенции. В ходе конференции были намечены основные направления развития гуманитарного знания в современных условиях.

Валерий Ильич Мильдон , Галина Ивановна Зверева , Лев Владимирович Скворцов , Татьяна Николаевна Красавченко , Эльвира Маратовна Спирова

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология