История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием. Часть I

Фредегонда побежала в покои, где на столе лежали переписные книги, привезенные референдарием из провинций.

— В огонь их! — визжала она, бросая в огонь папирус.

— Да что ты творишь? — заорал король, обхватив ее обеими руками. Она перестала биться, и затряслась в рыданиях.

— Чего нам не хватает? — сквозь следы сказала она. — Полные подвалы еды и вина. В сокровищницах золото и серебро. Добра полные сундуки!

— Золото никогда не помешает, — возразил ей муж.

— Это за грехи наши! — фанатично сказала Фредегонда. — Бог забрал наших детей! Он гневается на нас! Сожги их! Сожги! Раз детей не уберегли, так души свои спасем.

— Может, не стоит? — с сомнением произнес Хильперик. — Мы же столько лет потратили на это.

— Жги! — завизжала Фредегонда, похожая сейчас на ведьму. — Иначе сгорим в адском пламени! Из-за жадности твоей дети умерли! Сыночки мои!

И она снова зарыдала, упав на пол. Хильперик, задумчиво глядя на нее, взял в руки увесистый том.

— Да, может, и правда! Сатанинская затея! Сожгу! — и он начал бросать в огонь свитки папируса, которые загорелись с веселым треском.

— Церкви одарить нужно! — сквозь слезы сказала Фредегонда. — И тогда господь помилует нас.

— Одарим! — подтвердил король. — Щедро одарим. Клянусь!

— Это колдовство! Колдовство! — как помешанная повторяла Фредегонда. — Не мог господь забрать невинных малышей. Ведь Дагоберта едва окрестить успели. Он же совсем крошка. За что???

— Колдовство? — удивился король. — Да с чего ты взяла?

— Люди мне сказали, — рыдая, заявила Фредегонда. — Люди показывают на женщину одну. Она колдунья! Это она наших сыновей со свету сжила.

— Так чего мы ждем? Взять ее нужно! — решительно заявил король. — Палач все у нее узнает. У меня в допросной все тайны мигом раскрываются. Не плачь, любовь моя. Мы найдем этих людей и покараем их.

Глава 21

Год 6088 от Сотворения Мира (октябрь 580 год от Р.Х.). Нейстрия. Вилла Берни. Недалеко от Суассона

Принц Хлодвиг методично накачивался вином. Жизнь в захолустной дыре была безумно скучна. Его упрятали сюда из-за эпидемии, что терзала страну от Пиренеев до северных лесов. С ним было лишь несколько его «верных», даже наложниц взять не разрешили. Охота и вино — вот и все развлечения.

— Так ты, король, теперь единственный из всех сыновей государя в живых остался, — преданно заглядывая в глаза, спросил его один из лейдов. Сюда быстро дошла весть о смерти маленьких принцев.

— Да! — самодовольно сказал Хлодвиг. — Теперь я королем стану! Мне теперь никто не указ.

— Ха! — сказал не менее пьяный собутыльник. — Да королева сыновей одного за другим рожает. Небось, и еще родит. Король то крепок.

— Да я эту стерву повешу сразу! — заревел Хлодвиг, вращая налитыми кровью глазами. — Ведьма проклятая. Она что ни скажет, отец все делает. Как заколдовала его.

— Эй, король! — испугано сказали собеседники. — Как тебя на щит поднимут, так и вешай. А пока ты бы потише себя вел. Она баба мстительная. Неровен час, ей донесут.

— Да плевал я на нее, — ревел пьяный Хлодвиг. — И на вас я плевать хотел! Трусы проклятые! Бабу испугались.

Лейды притихли. Фредегонду опасались. Да, ее ненавидели, некоторые презирали за низкое происхождение, но все без исключения признавали ее ум и решительность. И становиться ее врагами, без гарантий полного успеха, желающих было немного.

— Как отец умрет, я королем стану, и всех своих «верных» щедро награжу! — заявил пьяный принц.

— Выпьем за здоровье короля Хлодвига! — заорали пьяные лейды. — Мы с тобой, король!

— Тебе под силу и короля скинуть! — заявил один из лейдов, выглядевший самым пьяным.

— Да! — Важно заявил Хлодвиг. — Вся знать за мной пойдет, и южные города тоже. Мать меня поддержит, у нее золота много.

— За короля Хлодвига! — заорал тот же воин.

Управляющий виллой, стоявший неподалеку, и подслушивавший все разговоры, бледнел и мелко крестился. Дело принимало скверный оборот. Король Хильперик вовсю применял старинный римский закон «Об оскорблении величия»[77], и не донести об этом было смертельно опасно. Управляющий-галл послушал еще, ему необходимо было убедиться, что пирующие окончательно потеряли связность мысли. Нужно успеть первым, иначе на пытке кто-нибудь из прислуги обязательно укажет на него. Знал, мол, но молчал. И он со вздохом пошел седлать коня. Как же не хотелось ему ехать по охваченный оспой стране.

* * *

Через два дня. Нейстрия. Вилла Шель. Недалеко от Парижа

— Да за что же меня карает господь недостойными детьми? — задумчиво сказал Хильперик, выслушав управляющего виллой. Он не сомневался в его словах, ведь этого человека он знал много лет. Еще его отец служил на этом посту. — Ну, вот, чего им не хватает? Все власти хотят. А разве сладка она, власть? Только труды и опасности.

— Я могу идти, государь? — робко спросил галл. — Мне на виллу надо. Там без меня разброд начнется.

— Иди, — махнул рукой Хильперик. — Ну вот, что мне делать? — спросил он жену, сидевшую рядом.

— Колдунью пытать, вот что, — решительно сказала она. — Она в подвале сейчас, тебе стоит ее послушать.