История династии Романовых

Сия до формы правления касающаяся перемена не могла быть столь скрытна, чтобы не проведал об оной камергер покойного императора граф Густав Рейнгольд Левенвольде, которого старший брат, после бывший обер-шталмейстер и императрицы Анны Иоан-новны, жил тогда в отставке в своих деревнях в Лифляндии, и с давнего уже времени предан был герцогине Курляндской. Дабы уведомить сего и через него императрицу об оном деле как можно скорее, не нашел камергер граф Левенвольде иного удобнейшего средства, кроме как послать своего скорохода, в крестьянской одежде, к нему с письмом в Лифляндию. Вестник, наняв сани, скоро поспел туда, так что старший брат Левенвольде успел отправиться в Митаву и приехать туда целыми сутками ранее, нежели депутаты. Он первый возвестил новоизбранной императрице о возвышении ея и уведомил о том, что брат к нему писал в рассуждении ограничения самодержавия. Причем он дал свой совет, дабы императрица на первый случай ту бумагу, которую после нетрудно разорвать, изволила подписать, уверяя, что нация не долго довольна быть может новым аристократическим правлением, и что в Москве найдутся уже способы все дела в прежнее привесть состояние.

Депутаты приехали в Митаву спустя один день. Императрица безпрекословно подписала предложенные условия и неукоснительно предприняла свой путь в Москву…

Здесь обреталась она… и заимствовалась от императорского достоинства одним токмо титулом; но спустя несколько недель многие дворяне и большою частию из офицеров гвардии под предводительством князя Трубецкого и князя Черкасского, кои были после кабинетными министрами, поднесли императрице прошение, в котором содержалось, что как они между известных статей находят некоторые предосудительные для государства, и монархическую власть полагают наиполезнейшую для своего отечества, то ея императорское величество просят всеподданейше, дабы она благоволила нововведенный образ правления отрешить и управлять империею с неограниченной властию по примеру предков ея. Прошение, как легко представить себе можно, принято наиблагосклоннейше, гвардия собрана на площади пред дворцом, условленные статьи разорваны и монархине новая учинена присяга в верности…»

Коронование Анны Иоанновны совершилось 28 апреля 1730 года. Так бесславно закончилась попытка российских конституционалистов ограничить самодержавие и начать создавать правовое государство.

«Основная масса дворянства» - мелкие собственники - видела в конституционном правлении не только диктат аристократической знати, но и понимала, что грядущие свободы и общественное равенство «всех пред законом» действительно лишат тогда крепостников их собственности на живых людей. Однако можно себе представить, что конституционная монархия, в целях развития и раскрепощения своих производительных сил, постепенно, «размораживая» общественное движение поэтапными узаконениями «сверху», шла бы к правовым нормам взаимоотношений между народом и властью, между законом, правами и обязанностями членов государства. Вероятно, в те далекие дни «верховники», обладая властью, могли и должны были «власть употребить», действуя более привычными тогда еще методами - в духе Петра Великого, И, возможно, сейчас нам не пришлось бы столкнуться почти с аналогичной ситуацией.

ИМПЕРАТОР ПАВЕЛ I - СЫН ЕКАТЕРИНЫ И?

Принятый царем Петром I закон о престолонаследии позволял императору назначать наследника по своему выбору. В Клятвенном обещании к Манифесту от 5 февраля 1722 года говорилось: «А ежели же и определенного в наследники, видя какие непотребства, паки отменить изволят, и то в их же величества воли да будет…» Петр надеялся таким образом продолжить свои реформы в российском государстве. Но в процессе борьбы за власть различных претендентов закон этот превратился в свою противоположность. Получили распространение дискредитирующие конкурентов «династические слухи». По словам НЛ. Эйдельмана, «слух о том, что отцом его (Павла Петровича - В. К.) был не Петр III, а граф Салтыков, позже осложняется легендой, будто бы и Екатерина II не была матерью великого князя (а вместо рожденного ею «мертвого ребенка» доставили по приказу Елизаветы Петровны грудного «чухонского» мальчика)».

Крупнейший знаток потаенной истории и литературы XVIII века Я.Л. Барсков полагал, сопоставляя разные редакции «мемуаров» Екатерины II, что царица сознательно и весьма успешно распространяла версии о «незаконности» происхождения своего сына. Этим самым ее «сомнительные права на русский трон повышались, адюльтер маскировал цареубийство»…