История династии Сфорца

Прибыв в город, он приказал своему хору надеть траур и каждый день во время мессы распевать стихи из заупокойной службы. Сожжение святочного полена в канун Рождества — традиция дома Висконти — с не меньшими церемониями отмечалось и у Сфорца. Возможно, что этот обряд восходил еще ко временам правления лангобардов. Герцог под звуки труб торжественно входил в Зеленый зал (Sala Verde) в сопровождении, как правило, своей семьи и всего двора. Людовико и Сфорца Мария были во Франции. По слухам, их изгнал Галеаццо, заподозривший их в заговоре, покушении на его убийство и попытке захвата герцогства, но представляется более вероятным, что они отправились туда по своей воле, просто желая посмотреть мир; кроме того, они должны были исполнить некое поручение герцога. Асканио был в Риме, но и относительно него высказывались те же сомнения. Эти подозрения вполне могли возникнуть вследствие их поведения после смерти брата. Филиппо, старший брат герцога, всегда бывший полным ничтожеством, вместе с самым младшим из братьев, Оттавиано, совсем еще юношей, внесли в зал святочное полено, прихотливо украшенное можжевельником и другой зеленью, и, к огромной радости собравшихся, бросили его в огонь. После этого были танцы и пиршество.

В рождественский день герцог, облаченный в алую мантию, прослушал три мессы в часовне замка, а затем прошел в Голубиный зал (Sala delia Colombe), который был украшен любимыми Боной голубками на красном фоне. Здесь он, с несколько зловещей интонацией, начал воспевать славу своего рода, заявив, что он и его братья, даже если бы не были правителями, всегда нашли бы способ прекрасно устроить свою жизнь, а их многочисленные дети станут залогом процветания их рода на многие годы. Затем последовал семейный обед. Остаток дня Галеаццо провел в парке, наблюдая за полетами своих ястребов.

На следующее утро, в день Св. Стефана, стоял жгучий мороз. Герцог надел кирасу, но затем снял ее, заявив, что в ней он выглядит слишком толстым. Он выбрал темно-красный плащ, подбитый горностаем. Шелковый пояс на нем был коричневого цвета (цвет Сфорца), таковы же были его шляпа и левый чулок. Правый чулок был белым. Привилегия носить коричневый и белый чулки принадлежала роду Сфорца и лишь иногда даровалась другим в знак особого расположения. Бона видела дурной сон и умоляла мужа послушать мессу в замке, вместо того чтобы, следуя традиции, ехать в церковь Св. Стефана. Но капеллан уже отбыл с потирами в Милан, а епископу Комо нездоровилось. Поэтому, говорит Корио, находившийся в тот момент в замке, «он решил ехать туда, где его ожидали замыслившие его смерть заговорщики, а также несколько его любовниц и некоторые другие женщины, которых я не называю ради приличия, которым герцог приказал там быть». Герцог послал за своими сыновьями, Джан Галеаццо и Эрмесом, и, поставив их по обе стороны окна, у которого стоял, целовал их так, словно не мог от них оторваться. Явно растроганный, он вышел на улицу и сел на коня; как уже говорилось, было слишком холодно, чтобы идти пешком. Корио побежал по короткой дороге и оказался в церкви раньше, чем герцогский кортеж. Здесь он с удивлением, поскольку они должны были остаться в замке, увидел стоявших плечом к плечу Ольджато и Лампоньяно, одетых в короткие плащи из багрового сатина.