История древнегреческой литературы

Вместе с тем подвиги, совершенные предками, составляли гордость всего рода и его славу. Поэтому старейшина рода с особенным удовольствием готов был рассказывать об этих славных деяниях своим родичам и гостям. Но память не могла сохранить всех событий в точности; естественно, получались и преувеличения, и прямые искажения. Историческое зерно, послужившее основой рассказа, совершенно тонуло в массе сказочных элементов, как это произошло, например, с преданием о Троянской войне. Основное сказание при передаче из уст в уста осложнялось все новыми чертами. Образцами таких художественных рассказов могут служить воспоминания самого Одиссея об его приключениях, занимающие четыре песни «Одиссеи» (IX — XII). Поэмы Гомера художественно запечатлели незабываемый образ старца-рассказчика в лице «сладкоречивого» «громкоголосого витии» (оратора) Пилосского — Нестора, у которого «с уст текла речь слаще меда» («Илиада», I, 249). Подобным же мастером рассказа представляет свинопас Эвмей Одиссея: «Что у него за рассказы! послушать — душа веселится» («Одиссея», XVII, 514). В «Илиаде» мельком показан подобный образ в лице старого Феникса, который был воспитателем Ахилла. Придя в палатку к Ахиллу с тем, чтобы уговорить его забыть обиду и помочь грекам, он рассказывает в поучение ему сходный случай из времени войны жителей Калидона (город в Этолии) с соседним народом куретов — о гневе героя Мелеагра на соотечественников (IX, 527 — 599).

Таким образом, рассказ о каком-то событии постепенно превращался в устах народа в сказание, а сказание, подвергаясь ритмической обработке, принимало вид песни или поэмы. Такие песни-поэмы неоднократно упоминаются в «Илиаде» и в «Одиссее»: песни о походе Аргонавтов и о «всем известном» их корабле Арго[38], о подвигах Геракла и о преследованиях, которым подвергала его богиня Гера[39], о несчастье гордой Ниобы[40], о бедствиях рода Эдипа[41], о битве лапифов с кентаврами[42], о походе семи вождей под Фивы с участием Тидея, отца Диомеда[43], о хитрости Лаомедонта[44], о приключениях Одиссея[45] и т. д.

Нельзя себе представить, чтобы перечисленные тут песни-рассказы были придуманы «к случаю» Гомером. Наоборот, очевидно, что это были песни, бытовавшие в его время, и мы имеем тут важное историческое свидетельство о догомеровской поэзии.

Эти песни, повествующие о героях, так же, как и весь эпос такого рода, могут быть названы героическими — в отличие от дидактических и тому подобных песен более поздней поры.

В эпоху создания «Илиады» и «Одиссеи» исполнение таких песен было уже широко распространенным явлением. О том, как они исполнялись, дают представление сами поэмы. Они показывают два разных этапа в развитии героической песни. В «Илиаде», кроме беглого упоминания о певце Фамириде (II, 594 — 600), интересно показано, как сам Ахилл исполняет песни (IX, 185 — 191). Содержанием песен служат «славные подвиги мужей». Кем эта песнь сочинена, поэт не говорит, но по аналогии с эпосом других народов (Садко и Добрыня в русских былинах, Фолькер в «Песни о Нибелунгах» и т. п.) можно предположить, что сам герой является ее автором. И это понятно в условиях того времени: участники событий сами рассказывают о них и прославляют свои подвиги.

Иную картину мы видим в «Одиссее», поэме, несколько более поздней. Исполнение песен в ней является делом уже профессиональных певцов — аэдов. Но это не только певцы, т. е. исполнители чужого текста, но и авторы исполняемого текста — поэты. Они пели свои произведения под аккомпанемент струнного инструмента — лиры, форминги или кифары. Аэдов надо отличать от рапсодов. Первое известие о рапсодах относится к VI в. до н. э., ко времени Солона и Писистрата, когда в Афинах были установлены регулярные исполнения поэм Гомера. Есть даже рассказ, хотя достоверность его вызывает сомнение, — будто при Писистрате особая комиссия записала текст поэм со слов рапсодов. Характеристику одного из таких рапсодов дает Платон (начало IV в. до н. э.) в своем диалоге «Ион». По этим данным видно, что рапсоды были уже только исполнителями готовых поэм, но не создателями новых произведений; они уже не пели поэмы, а только декламировали их в торжественной обстановке, на праздниках, например в Афинах на празднике Великих Панафиней. Их деятельность как раз и начинается с того времени, когда оригинальное поэтическое творчество аэдов стало приходить в упадок и когда самый жанр героического эпоса стал уступать место другим поэтическим жанрам.