История джаза: основные стили и выдающиеся исполнители

Незабываемыми были встречи Давида Голощекина с мировыми джазовыми звездами. Он играл с Дюком Эллингтоном, когда великий маэстро гастролировал со своим прославленным оркестром в СССР. Трубач Диззи Гиллеспи, пианисты Дэйв Брубек, Чик Кориа — Голощекин играл со многими. В коллективе джазмена всегда работали прекрасные музыканты: Станислав Стрельцов, Виктор Щербинин, Андрей Рябов, Дмитрий Колесник. Второе отделение концертов Голощекина было предоставлено вокалистке Эльвире Трафовой, исполнявшей джазовую классику.

Давид Голощекин всегда говорил, что необязательно ездить в Нью-Йорк, чтобы слушать джаз. Эту идею прославленный джазмен воплотил в жизнь 1 января 1989 г., создав в городе на Неве единственную в мире Государственную филармонию джазовой музыки (более позднее название — «Джаз-Филармоник-Холл»). «Джазовый дом» является концертной площадкой для многих зарубежных знаменитостей и звезд, отечественных коллективов, джазовых фестивалей «Осенние ритмы» и «Свинг белой ночи», конкурса молодых исполнителей «Джазовые старты» (позднее название — «Осенний марафон»). Большой знаток и пропагандист джаза, Давид Голощекин вел передачи о музыке на радио и телевидении, его приглашали с лекциями в студенческие аудитории. Музыкант не только изумительный импровизатор, вдохновенный интерпретатор джазовой классики и представитель направления мэйнстрим, но и замечательный композитор, автор музыки к театральным постановкам и кинофильмам, участник тринадцати записей других джазовых исполнителей, прекрасный драматург всех своих выступлений. Его композиции: «Полночь в Летнем саду», «Горький сахар», «В старинном квартале», «Петербургская сюита», «Сиреневый час», «Я вспоминаю Чарли», «На солнечной стороне Невского», «Колыбельная “Осенних ритмов”», «Меланхолия».

В жизни джазовых музыкантов в СССР всегда были трудности не только творческого порядка, а самого отношения властей к джазменам и их «музыке духовного порабощения», как власти называли джаз. Парадоксальное определение! Ведь джаз — это музыка свободы. Вот чего боялись власти! В 1991 г. на Ленфильме вышел фильм о непростой жизни советских джазменов — «Когда святые маршируют» (есть у композитора Уильяма Хенди джазовый стандарт с таким названием), где Д. Голощекин исполнил одну из главных ролей. Джазу «человек-оркестр» и «рыцарь джаза» никогда не изменял. И обращаясь к гостям «джазового дома», Давид Семенович Голощекин каждый раз говорит, что «здесь они могут получить удовольствие и услышать настоящий джаз!».

До 1990-х гг. в России искусство, в том числе и музыка, подчинялись коммунистической идеологии, поэтому музыкантам сложно было полностью следовать принципам джаза: свобода и импровизация, раскрепощенность и разнообразие в выборе средств исполнения и самовыражения. Однако часто явления, возникающие в той или иной сфере человеческой жизни, появляются вопреки, а не благодаря складывающимся обстоятельствам. В 1970—1980-е гг. в СССР самым известным фри-джазовым коллективом было трио Вячеслава Ганелина (род. 1944). После окончания композиторского класса Литовской консерватории в 1969 г., Ганелин некоторое время работал в кафе «Неринга» с барабанщиком Владимиром Тарасовым (род. 1947), приехавшим из Архангельска. В 1971 г., во время гастролей дуэта в Свердловске (ныне — Екатеринбург), музыканты нашли третьего близкого по духу джазмена — саксофониста Владимира Чекасина (род. 1947).

Джазовая атмосфера, складывающаяся в Прибалтике, где работали музыканты, была помягче той, которая царила на территории огромной России. И музыка трио Вячеслава Ганелина, трио ГТЧ, как его часто называли, отражала определенный пласт настроений и вкусов людей, была альтернативной культурой в годы так называемого зрелого социализма. Трио Ганелина быстро завоевало популярность и на Родине, и за пределами страны. Зарубежные критики порой с нескрываемым удивлением писали о трио ГТЧ. Так, джазовый критик Йоахим Эрнст Берендт после берлинского фестиваля 1978 г. написал о музыкантах: «Огромным сюрпризом было трио Ганелина из Советской Литвы. Три музыканта с захватывающей интенсивностью играют примерно на пятнадцати инструментах и доводят свое выступление до эйфории. Они показали самый необузданный и одновременно самый организованный фри-джаз, какой мне когда-либо приходилось слышать»[68].