История европейской философии: курс лекций

Объяснение сущности и происхождения нравственного зла (= греха) у Лейбница сводится в значительной степени к повторению мыслей, высказанных им по предыдущим темам – по теме метафизического зла и теме физического зла. Например, из темы физического зла извлечено и повторяется утверждение о превосходстве суммы блага над суммой зла. Из темы метафизического зла взята и повторяется основная мысль всей «Теодицеи», что творение Бога не может быть настолько же совершенным, как сам Бог, а, значит, и нравственного совершенства, равному совершенству Бога, в земной жизни быть не может. Отсюда грех в различных его вариациях.

Вместе с тем, для объяснения нравственного зла Лейбниц использует и такие мысли, которых у него не было в предыдущих отделах «Теодицеи» – метафизическое и физическое зло, но которые сами по себе отнюдь не новы. Так, например, он повторяет хорошо известное в истории этических учений положение, что зло не имеет онтологической реальности, а есть словесное обозначение отсутствия блага. Степени же зла соответствуют степеням отсутствия блага.

Отдельное место в объяснении нравственного зла занимают рассуждения Лейбница о взаимосвязи греха индивида и власти Бога над поведением индивида. Здесь Лейбниц повторяет все важнейшие суждения, из которых состоит разрешение проблемы соотношения свободы человека и власти Бога над поведением человека, которые по своему смыслу соответствуют христианскому мировоззрению.

Лейбниц исходит из того положения, что Бог не может мыслиться причиной зла в любой сфере бытия, в том числе и в нравственной. Если же нравственное зло, т. е. грех, всё же фактически несомненно существует, то причина этого заложена в индивиде, этот грех осуществляющего. По поводу этого положения обычно возникают одни и те же вопросы: если причина греха находится в природе человека, то как это побуждение ко греху попало в природу человека? Неужели Бог внедрил начало греха в душу человека? Христианские ответы на эти и подобные вопросы Лейбниц и воспроизводит.

Сущность этих ответов в следующем. Грех есть следствие злоупотребления той свободой, которую Бог внедрил в духовную природу человека. Свобода дарована Богом человеку для того, чтобы позволить человеку самому выбрать истинный путь жизни, а не просто принудить к этому человека. Но наличие свободы, по своему логическому определению, предполагает и возможность уклонения от пути истины. Вот это уклонение от пути истины в нравственной сфере и есть грех. Бог не производит грех в жизни человека, а попускает грех как не обязательное, но возможное следствие свободы человека.

Несмотря на наличие некоторых христианских суждений в объяснении Лейбницем сущности нравственного зла, общий характер всей «Теодицеи» определяется основными положениями, сформулированными при объяснении метафизического и физического зла. Таких основных положений два – метафизическое зло есть следствие факта творения Богом всего бытия (тварное бытие не может быть таким же совершенным, как сам Бог и т. д.), физическое зло (страдания) по сравнению с физическим благом (наслаждениями и удовольствиями) ничтожно, да, к тому же, оно на самом деле есть или скрытое благо, или средство для достижения какого-то блага, т. е. тоже скрытое благо.

Оба эти положения противоречат христианскому учению о сущности и происхождении зла. Они формируют чисто философское, пантеистическое учение о зле. Между христианством и пантеизмом по вопросу о сущности и происхождении зла нет ничего общего. Пантеизм прост (существует только добро) и оптимистичен (проблемы борьбы со злом нет). Христианство сложно (кроме добра, существует и онтологическое зло со своими носителями) и пессимистично, потому что трагично (в борьбе со злом человек бессилен без прямой помощи Бога).

Выводы

Философия Лейбница нередко толкуется, о чём уже упоминалось выше, как третий вариант западноевропейской философии. Наряду с английским эмпиризмом и французским рационализмом вот де в лице Лейбница возникло и оригинальное немецкое направление, объединяющее эмпиризм с рационализмом.

Такая упрощённая классификация уже потому вызывает сомнение, что непонятно, как из совмещения двух оригинальных философских направлений, какими считаются эмпиризм и рационализм, может получиться новое оригинальное. Совместить эмпиризм и рационализм, конечно, можно, и это делается волей-неволей очень часто, но именно оригинального из такого совмещения в принципе возникнуть ничего не может. Совмещение – это всегда эклектика, а эклектика не есть изобретение чего-то нового, а всегда повторение элементов старого в различных их комбинациях.

Да и по своему существу, т. е. в гносеологии, философия Лейбница, как мы это теперь уже знаем, не есть совмещение рационализма и эмпиризма (= сенсуализма), а есть самый последовательный рационализм, в котором сенсуалистическое знание получает статус собственно знания именно в результате своей рационализации.