История фашизма в Западной Европе

Когда число безработных начало стремительно расти, нацисты удвоили усилия, чтобы привлечь их на свою сторону. Это удалось им лишь в незначительной степени, тем более что в крупных промышленных центрах очень сильным влиянием среди пролетариев пользовалась КПГ. В Рурской области даже на созывавшихся нацистами митингах (это видно из полицейских донесений) можно было услышать заявления, что «единственная партия, отстаивающая интересы безработных, — коммунистическая». Собрание безработных Реклингхаузена, состоявшееся в апреле 1930 г., заявило, что оно «решительно отклоняет разглагольствования нацистов... Безработные с удовлетворением констатируют, что их представители — КПГ и Революционная профсоюзная оппозиция — во всех отношениях выполняют свой долг»[459].

4 июня 1930 г. Политбюро ЦК КПГ приняло специальное постановление о борьбе против фашизма. Здесь отмечалось, что успех в этом деле может быть достигнут лишь посредством «массовой политической борьбы на максимально широкой основе». В постановлении намечались самые различные пути, чтобы воспрепятствовать дальнейшему расширению влияния гитлеровцев, оторвать от них те или иные социальные слои, в частности обнищавших мелких буржуа городов, служащих, сельскохозяйственных рабочих и т. п. Подчеркивалась важность развертывания целеустремленной идеологической борьбы против фашизма. Вместе с тем постановление предусматривало средства для оказания эффективного отпора гитлеровскому террору, прежде всего на предприятиях. Главным принципом при этом должно было служить единство действий независимо от партийной принадлежности[460].

В фашистской системе «обработки» населения террор, как уже отмечалось, был тесно связан с пропагандой. В годы экономического кризиса масштабы последней еще более расширились. Одним из свойств фашистской пропаганды этого периода была дифференцированность подхода к различным общественным классам и группам; она ловко учитывала наболевшие нужды каждой из них[461]. Гитлеровцы не скупились на фантастические обещания всяческих благ вслучае своего прихода к власти, вопиюще противоречившие друг другу. Так, выступая в городах, фашисты требовали понижения цен на продукты, а в деревне выдавали себя за сторонников радикальных мер в пользу крестьян. Но это мог увидеть лишь тот, кто стал бы сравнивать и анализировать заявления фашистских пропагандистов. Сотни же тысяч, миллионы отчаявшихся людей попадали в сети фашистской демагогии, дававшей предельно простое объяснение всем бедам: «перенаселенность», мнимый недостаток «жизненного пространства», «процентное рабство», «еврейский заговор» и т. д. Для того чтобы понять лживость такого объяснения причин ужасающего положения мелкобуржуазных слоев, необходим был определенный уровень сознания. Но фашистские пропагандисты с самого начала исходили из весьма низкого уровня этих слоев, из внешнего правдоподобия преподносимых им измышлений — в сочетании с массированностью и методичностью воздействия на умы.

Выборы в рейхстаг 14 сентября 1930 г. принесли ошеломляющий результат: за нацистов было подано 6400 тыс. голосов, т. е. в 8 раз больше, чем в 1928 г. Это были главным образом голоса тех социальных слоев, которые прежде высказывались за такие буржуазные партии, как Национальная, Народная, Государственная (бывшая Демократическая) и др. Пробить брешь в рядах рабочего класса гитлеровцам не удалось[462]: КПГ и СДПГ, взятые вместе, не только не понесли потерь, но и выиграли; изменилось лишь соотношение полученных ими голосов: если СДПГ потеряла 700 тыс. избирателей, то КПГ завоевала 1300 тыс. Однако для демократических сил выборы явились прежде всего симптомом резкого усиления фашистской опасности, порожденной отчаянным положением, в котором оказались миллионные массы. Эта опасность была неизмеримо больше, чем осенью 1923 г., ибо в начале 30-х годов фашизм превратился в общегерманскую силу, заручился поддержкой весьма влиятельных представителей монополистического капитала, показал им, что он способен завоевать на свою сторону значительные массы.

Приход фашистов к власти

Гитлеровская клика стремилась на волне своего успеха сразу же сделать рывок к власти. Осенью 1930 г. велись оживленные закулисные переговоры на предмет привлечения фашистов к участию в управлении страной. Но они не увенчались успехом, во-первых, потому, что нацисты переоценили свои силы и требовали себе военное министерство и министерство внутренних дел, т. е. армию и полицию[463], что, по мнению правящих кругов, могло вызвать гражданскую войну. Во-вторых, влиятельные монополистические круги полагали, что привлечение нацистов преждевременно. Такая стратегия господствующих классов, конечно, не устраивала нацистскую клику, рвавшуюся к правительственным постам; с другой стороны, дальнейшее пребывание в оппозиции при лояльном отношении властей позволяло фашистам рассчитывать на новые успехи их демагогической пропаганды.