Влияние и власть орденов были тесно связаны с их господствующим положением в экономической жизни страны как крупнейших коллективных феодальных землевладельцев. В орденских поместьях процветали самые тяжелые формы кабальной издольщины.
Расходы по содержанию церковного аппарата и выплате стипендий духовным лицам (представителям и белого, и черного духовенства) несла колониальная администрация. На эти нужды шла четвертая часть государственных налоговых поступлений. Строительные работы по сооружению церковных зданий и домов священников целиком включались в государственные барщинные отработки. Церковь способствовала укреплению системы государственной феодально-крепостнической эксплуатации. Монахи были инициаторами введения в стране в годы испано-голландских конфликтов дополнительной барщинной повинности (поло) и принудительных натуральных поставок (бандала). Они разъясняли причину усиления колониальной эксплуатации благочестивыми целями — необходимостью защиты католиков от протестантов-голландцев и сохранения Филиппин как оплота католической религии в Азии.
Монашеские ордена захватили преобладающие позиции в галионной торговле, оттеснив на второй план представителей колониального аппарата и малочисленного, слабого испанского купечества. Преуспевали монахи и во внутренней торговле. Большинство из них занималось перепродажей в Маниле и провинциальных центрах местных продуктов, которые они получали в качестве натуральной ренты или скупали за бесценок у крестьян. Предметами спекуляции обыкновенно служили рис, другие сельскохозяйственные продукты, воск, ткани, производившиеся кустарным способом в хозяйствах крестьян.
Одним из основных источников власти и доходов орденов были церковные приходы. По установившейся практике, которая сложилась сначала в американских владениях, а затем распространилась в азиатской колонии, функции приходских священников исполняли монахи-миссионеры. При малочисленности-белого духовенства управление приходами было монополизировано орденами. В середине XVII в. на Филиппинах насчитывалось 252 прихода с числом прихожан-филиппинцев около-500 тыс., спустя столетие — 500 приходов с населением 706 тыс. Соответственно с территориальным разделом архипелага между орденами, произведенным в конце XVI в., самые богатые приходы сосредоточились в руках августинцев и францисканцев. В результате ожесточенной борьбы доминиканцы сумели в середине XVIII в. сравнять свои позиции с орденом францисканцев (и те, и другие управляли в тот период приходами с числом прихожан около 100 тыс.), уступая лишь августинцам (число прихожан у августинцев составляло примерно 400 тыс.). В свою очередь, иезуиты и реколеты, получившие менее богатые территории, вели борьбу и друг с другом, и с представителями первых трех орденских организаций.
Жестокая конкуренция внутри регулярного духовенства была связана с теми материальными выгодами, которые приносило управление приходами. Жалованье (или стипендия) приходского священника зависело от числа прихожан. Оно складывалось из ежегодных отчислений в 2 реала из суммы трибу-то, уплачиваемого одним лицом, или 1 песо с семьи (в среднем из 5 человек). В крупных приходах насчитывалось от двух до пяти тысяч семей, следовательно, жалованье приходских священников составляло 2–5 тыс. песо в год. Доходы священников не ограничивались официально установленной стипендией.
Весьма широко использовался труд крестьян в форме разнообразных отработочных повинностей. За отправление религиозных обрядов (крестины, свадьбы, похороны) взималась непомерно высокая плата. Так, в зависимости от общих доходов семьи родственники умершего были обязаны платить за похороны от 50 до 500 песо. За обряд венчания приходские священники брали не менее 20–25 песо. Несмотря на то что поборы, связанные с исполнением религиозных функций, были незаконными, к ним прибегали все религиозные ордена. Были десятки других способов наживы. Монахи самочинно устанавливали налоги, всякого рода подношения в свою пользу, наживались на продаже индульгенций, организации паломничества к «святым» местам, проведении религиозных празднеств (фиест) и т. д.