История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Сам факт того, что Сократ не оставил после себя никаких сочинений, с необходимостью ставит перед его исследователями вопрос об источниках информации об его философии. В историко-философской традиции принято считать в качестве таковых два источника: сочинения современника Сократа — историка и философа Ксенофонта (444-356 гг. до н. э.), и диалоги Платона, главным действующим лицом которых выступает его учитель. Эти два источника дают нам в целом два хотя и не исключающих друг друга, но всё же не очень-то схожих образа Сократа: у Ксенофонта великий греческий мудрец предстает как популярный моралист, чудак, простак, «настойчивый, упорный, но несколько надоедливый разговорщик» (А. Ф. Лосев), докучливый резонер, практический утилитарист, ревнитель древнего благочестия, чересчур ординарный и приземленный. Платон же и идеализировал своего учителя, изобразив его аскетическим мудрецом, Живым, задорным, любителем застольных бесед, искателем вечной истины, метафизиком высшего класса. А знаменитый древнегреческий комгедио- граф Аристофан в своей комедии «Облака» спародировал Сократа, представив его в виде забавного персонажа, обманщика и выдумщика.

Безусловно, для реконструкции философии Сократа наиболее бшизок платоновский образ Сократа, в котором он предстает как великий метафизик. Правда, обратившись к «Диалогам» Платона как самому важному и достоверному источнику по философии Сократа, историки философии столкнулись с другой трудной проблемой, традиционно именуемой проблемой Сократа. _:

Суть данной проблемы состоит в том, что в своих «Диалогах» устами Сократа Платон излагает как собственную философию, так и философию своего учителя. В связи с этим встает вопрос о выяснении тот, где Платон излагает свои собственные взгляды, а где —* учение Сократа, иными словами, где говорит Платон устами воображаемого Сократа и где говорит исторический Сократ сам. И хотя среди историков философии на этот счет существуют разные мнения, всё же преобладающей на сегодняшний день точкой зрения является следующая: в своих ранних «Диалогах» устами Сократа Платон излагает философию своего великого учителя, а в поздних — собственное философское учение.

Как уже отмечалось выше, формой философствования и образом жизни Сократа был диалог. Вне настоящего диалога, по мнению Сократа, нет и подлинной мудрости. Цель и смысл сократовского диалога заключалась в том, чтобы вместе со своими собеседниками, каждый из которых выступает как равный, раскрыть истину, которая не дана в готовом виде, а представляет собой проблему и предполагает ее поиск.

Для достижения этой цели Сократом был предложен творческий подход к ведению диалога, а потому его диалог являет собой искусство ведения спора. Этому искусству он и обучал своих собеседников.

Основообразующими элементами сократовского искусства ведения диалога выступают: ирония, майевтика, диалектика, даймон. Исходной точкой диалога Сократа выступает его ирония, заключенная в его принципе интеллектуальной скромности: «я знаю, что я ничего не знаю»[252]. Свои диалоги Сократ начинал с обращения к своему собеседнику следующими Словами: «я знаю, что я ничего не знаю, но давай поразмышляем с тобой и поищем истину». Говоря эти слова, Сократ действительно иронизировал над своим собеседником, ибо в отличие от последнего, который полагал, что он знает всё, божественный мудрец осознавал свое незнание, а его собеседник даже и этого не знал, что он ничего не знает. За признанием Сократа в своем «незнании» скрывалась хитрая уловка, посредством которой он вызывал к себе симпатию со стороны своих собеседников и создавал благоприятную психологическую атмосферу для вовлечения их в беседу. Цель и задача Сократа на начальной стадии беседы как раз и заключались в том, чтобы убедить собеседника в том, что он, как и Сократ, ничего не знает, и лишь после этого вместе они отправлялись в путь для поиска истины. Безусловно, осознание слушателем своего невежества не могло не раздражать «всезнающих», которые затем на суде над Сократом не преминули воспользоваться моментом, чтобы отомстить ему за его иронию.

Справедливости ради следует отметить, что сократическое незнание сопряжено не только с человеческим, но и божественным знанием. Действительно, бог всезнающ, всеведущ и человек по сравнению с богом ничего не знает, мудрость человеческая не многого стоит рядом с мудростью божественной. И всё же Сократ своей мудростью превосходил других тем, что он осознавал свое незнание, что собственно и мотивировало поиск им истины.