История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 1: философия древности и средневековья

Подобные весьма основательные суждения о философии постоянно присутствуют в памятниках древнерусской письменности вплоть до XVII в., причем они подвергались уточнениям, как это пытался сделать Андрей Курбский в новом переводе «Диалектики» с дополнением византийской системы философского знания латинскими нововведениями, и творческой переработке, что осуществил митрополит Даниил, добавив к шести дефинициям отца церкви три своих в трактате «О философии внимай разумно, да не погреши». Известны также определения философии Максима Грека, Симеона Полоцкого, Юрия Крижанича и других мыслителей допетровского периода, дающие в совокупности достаточно серьезные и разнообразные о ней представления, бытовавшие в древнерусской среде [25, т. 41, с. 357-363].

София Премудрость Божия

Отдельно следует остановиться на определении философии, данном св. Константином-Кириллом. В посвященном ему житии, авторство которого приписывают его ученику св. Клименту Охридскому, под философией понимается “знание вещей божественных и человеческих, насколько человек может приблизиться к Богу, который учит человека делами своими быть по образу и подобию сотворившего его”. Это первая славянская дефиниция философии, сходная со вторым и четвертым определениями Дамаскина и связанная с платоновской идеей о приближении к Богу и библейской идеей о творении человека. Кроме аналитического определения философии, в жизни первоучителя проступает образно-поэтическое о ней представление, когда божественная истина предстает перед юным еще подвижником в образе Софии Премудрости, сияющей неземной красотой. В пророческом сне происходит таинство духовного обручения, напоминающее схожую сцену в житии св. Григория Назианзина.

Образ Софии Премудрости Божией, вдохновенный синтез библейской девы Мудрости из Книги Притч и эллинской Афины Паллады, стал одним из ключевых в русской философской традиции. Он проходит сквозь всю тысячелетнюю историю отечественной культуры и живет в многообразных ее творениях — от величественных кафедральных храмов Киева, Новгорода, Полоцка, Вологды, Тобольска, великолепных икон и фресок, гимнографических сочинений, произведений пластики до софиологических трактатов Нового времени. Следует, однако, заметить, что этот образ изначально был в определенной мере связан с гностическими и иными нехристианскими течениями; это иногда заставляет ортодоксальное православие относиться к нему настороженно, что, конечно же, оправдано в охранительно-догматическом плане, но сужает поле интеллектуальной мыслительной деятельности в культурно-историческом отношении. Споры об отечественной софиологии продолжаются до сего дня, причем спектр оценок весьма широк: от квалификации ее как чуждой ереси до признания софийного начала в качестве одного из наиболее плодотворных и сущностных для отечественной традиции.

Классификация письменных памятников

Обратимся к важнейшему источнику по русской отечественной раннесредневековой мысли — памятникам письменности. В быстро развивавшейся и достигшей расцвета древнерусской книжности домонгольского периода можно выделить три вида источников: переводная литература, общеславянская православная, местная оригинальная. В рамках первого типа необходимо указать прежде всего на библейские тексты, творения отцов церкви, христианско-герменевтические сочинения, хроники, агиографию. Доминировавшая богословская и богослужебная литература интерпретировала кардинальные проблемы субстанционального характера — творение мира, первооснову бытия, сущность человека, мировую историю, борьбу добра и зла.

Немало ценных в философском отношении произведений было заимствовано из южнославянской письменности. Среди них «Шестоднев» Иоанна Экзарха Болгарского, где глубокомысленно натурфилософски интерпретируются шесть дней творения, смысл философствования определяется как поиск истины, познание природы и генезис всего сущего: „Елма же философии подобает истины искати, да сущия всего увесть естьство и род како есть”. В энциклопедическом «Изборнике 1073 г.», называемом у болгар «Симеоновым сборником» (по имени царя Симеона, время правления которого — расцвет, “золотой век” раннеболгарской литературы; тогда и был переведен данный памятник с греческого протографа), мы находим немало статей Максима Исповедника, Федора Раифского, Юстина Философа, Иоанна Дамаскина с глубоким богословско-философским содержанием, а также первый в отечественной письменности перевод трактата по поэтике «О образах» Георгия Хировоска, где объясняются двадцать семь поэтических тропов: аллегория (“инословие”), инверсия (“возврат”), гипербола (“лихоречье”) и др.