История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 1: философия древности и средневековья

По воле самодержца был создан грандиозный «Лицевой летописный свод» из десяти томов с тысячами миниатюр, где последовательно проводилась идея о провиденциализме мировой истории, о России как наследнице великих монархий и оплоте православия, центром которого стала Москва. Важными централизаторскими мероприятиями были: создание «Великих Миней Четиих» митрополита Макария, содержавших чтения на каждый день года, где, помимо житийной и благочестивой литературы, содержалось немало текстов богословско-философского характера, принадлежавших Иоанну Дамаскину, Дионисию Ареопагиту, Юстину Философу, Иоанну Экзарху Болгарскому и другим почитаемым авторитетам; решения Стоглавого собора 1551 г. об унификации богослужебной практики; начало книгопечатания, положенное в России Иваном Федоровым; регламентация частной жизни по «Домострою» в “научение и наказание всякому христианину”.

В «Переписке Ивана Грозного и Андрея Курбского» самодержец отстаивал идею абсолютистской без ограничений монархии; его оппонент, бежавший в Литву, выступал за просвещенную монархию европейского типа с соблюдением законности и прав родовой знати [3, 7, с. 16-107]. Принципиальный спор двух точек зрения на развитие российской государственности закончился в пользу первой, однако ничем не сдерживаемая тирания Ивана Грозного привела впоследствии к его личной трагедии, к устранению династии Рюриковичей и тяжелейшему политическому кризису эпохи Смутного времени [1, вып. 2, ч. 1, с. 375].

Что касается опального князя, то он должен войти в историю отечественной философии как энтузиаст изучения наследия Иоанна Дамаскина, как автор «Сказа о логике», «Толкования на дщицу кафегорий», «Сказания о древе Порфирия» и переработки «Trivii Erotemata» под названием «От другие диалектики Иоанна Спанинбергера о силогизме вытолкована», которое стало первой печатной русской книгой по логике, изданной в Вильно в 1586 г. (Н.К. Гаврюшин).

Для глубокого понимания древнерусской мысли, кроме письменных источников, важно привлечение всего комплекса памятников культуры. Так, концепция “Москва — Третий Рим” воплощена не только в текстах, но и произведениях искусства, например в шатровом царском месте внутри Успенского собора, в росписях Грановитой палаты, в иконах и фресках на историософские сюжеты. Наиболее же впечатляющим выражением этой доктрины стал ансамбль Московского Кремля, для создания которого специально пригласили итальянских зодчих, наследников “Первого Рима”. Величественный державный вид сердца российской государственности создавался целенаправленно как воплощенная в камне идея незыблемого могущества.

Идеал Святой Руси

Если центральной концепцией политического мышления стала доктрина “Москва — Третий Рим” в разнообразии ее вариантов — от великодержавного покровительства до повиннического мессианизма, то основой духовного развития является идеал Святой Руси, стремление к созданию на Русской земле очагов царства Божиего, нравственного воспитания народа, противостояния всему варварскому, жестокому, бесчеловечному, чего всегда в избытке хватало на нашей земле. Это противостояние утонченности и насилия в отечественной истории выразил в терминах “икона и топор” американский исследователь Д. Биллингтон [29].

О расцвете древнерусской духовности после крещения Руси говорилось выше. В период же борьбы с монгольским игом первым молитвенником за многострадальную Русь, душой ее возрождения, а позднее небесным заступником стал преподобный Сергий Радонежский (ок. 1321-1392), который сочетал аскетическое пустынножительство с практическим служением своему народу, как повествуется об этом в житии преподобного, написанном Епифанием Премудрым. Через всю подвижническую жизнь пр. Сергия проходит тема Троицы, которую непревзойденно воплотил в знаменитой иконе Андрей Рублев [3, т. 4, с. 256-429].

Рублевская «Троица» является не только шедевром иконописи, но и прекрасным воплощением русского богословствования и философствования средствами искусства. В ней представлены тринитарная (от слова — троица) концепция мироздания, образ благоустроенного бытия, символ восхождения духа, величие подвига самопожертвования, возвышенный смысл духовной трапезы и таинства евхаристии. Она также имеет конкретно-историческое содержание, ибо написана для преодоления “ненавистной розни мира сего” в раздираемой насилием и междоусобицами Русской земле.