История Финляндии. Время Елизаветы Петровны

На зимних квартирах расположились в следующем порядке: ген. Кейт, ген.-лейт. Бахметев и ген.-м. Ливен — в Выборге, ген.-м. Фермер — в Кексгольме, ген.-м. Кишдерман — в Олонце (2.000 казаков и несколько эскадронов гусар) и ген.-м. Ласси на мызе Мула. Систербек укрепили земляным валом. Остальные войска были отправлены в Ингерманландию, Лифляндию и даже в Москву. Кавалерия не могла просуществовать в Выборгской губ., почему ее отозвали в Петербург.

Первое оповещение Петербурга о победе при Вильманстранде было напечатано на немецком языке, в виде маленькой брошюры, под заглавием: «Сообщение о настоящей войне в Финляндии. Сражение и взятие Вильманстранда.». «Радостное известие, полученное из финляндской армии Его Императорского Величества, 25 августа 1741 г.». Заглавный лист украшен был изображением Меркурия, а позади текста красовался большой двуглавый орел. В этом извещении, между прочим, значилось: «Всемогущий Бог, в самом начале этой неправедно начатой шведами войны, излил свою Божескую милость и благословение на правое оружие Его Императорского Величества, и тем показал свету, что Он есть истинный защитник справедливых и отомститель за несправедливости». Генерал-фельдмаршал атаковал неприятеля и, после жестокого и отчаянно веденного врагом сопротивления, совершенно разбил его; несколько тысяч неприятельского войска осталось на поле сражения. Затем крепость Вильманстранд была взята штурмом.

Вильманстрандскую победу отпраздновали в Петербурге с большой торжественностью. На Петропавловской крепости был водружен штандарт; производились залпы-салюты. Правительницу поздравляли целованием руки.

Михаил Ломоносов написал напыщенную оду в 230 стихов, в которой восхвалял русского воина царствования малолетнего Императора Иоанна Антоновича. Произведение называлось: «Первые трофеи Его Величества Иоанна III, Императора Самодержца Всероссийского, чрез преславную победу августа XXIII 1741 года, в Финляндии поставленные, и в высокий день тезоименитства Его Императорского Величества, 29-го дня 1741 года, в торжественной оде изображенные, от всеподданнейшего раба Михайла Ломоносова». Начинается она так:

«Российских войск хвала растет,
Сердца продерзки страх трясет».

Ломоносов указывал, что Россия вновь трофей вздымает «в другой на финских раз полях». Далее изображается, как Градив (Марс), весь израненный, чуть живой, улегся спать у Финских озер, подослав тростник и покрыв себя травой. Поэт восклицает:

«Смотри тяжка коль шведов страсть
Коль им страшна Российска власть....
Войну открыли шведы нам:
Горят сердца их к бою жарко;
Гремит, Стокгольм трубами ярко....
При Вильманстранде слышен треск
Мечей кровавых виден блеск».

И т. д.

Вильманстрандская победа оказала сильное влияние в Петербурге среди дипломатических представителей. Не унывал только Шетарди, донося своему правительству об условиях, благоприятствовавших шведам, и рисуя состояние русских войск весьма темными красками. Он говорил, что тревога, которую стараются скрыть (в Петербурге), весьма велика. Он же утверждал, что два русских полка были разбиты на голову близ Выборга. Продолжая сообщать самые невыгодные сведения о наших войсках, маркиз де-ла Шетарди утверждал: «Я знаю, что полки, расположенные по пути к Выборгу, лишены самого необходимого». В своих донесениях маркиз наконец настолько запутался, что г. Амело в ноябре 1741 г. вынужден был уличить его, написав... «я нимало не замечаю в русских той слабости и распущенности, которые вами выставлялись на вид, ни той растерянности, которая предсказывалась среди министерства, при приближении шведов... Русская армия не имеет ни в чем недостатка и не боится, по-видимому, своего неприятеля. Наконец, я сильно опасаюсь, чтобы все это не кончилось дурно для шведов».

Пленных шведов проводили в Петербург (в Александро-Невскую лавру); солдатам роздали одежду; офицеров разместили по домам вельмож и угощали при дворе. Среди пленных находились Аминов, Оберг, Мунк, Дюпонт, Гестеско, Кроок, Теслев, Тавастшерна и др. С ними обращались очень хорошо, пока хвастун граф Васаборг не позволил себе дерзких суждений о правительстве, после чего все, кроме Врангеля, были разосланы по губерниям. Ген. Врангеля поместили у фельдмаршала Ласси, где он пользовался его хирургом.