История Foyles. Книготорговец по случаю

Здесь не место для воспоминаний о том, как велась эта борьба и как радовали победы, — расскажу лишь одну историю, чтобы показать, как это было. Одной из многих проблем, с которыми столкнулась зарождающаяся на островах индустрия туризма, было плохое авиасообщение. Трижды в неделю сюда прилетали самолеты Pan American из Майями, и только. Все знали, что Pan Am едва сводит концы с концами и ее разорение грозит Терксу и Кайкосу катастрофой. Я связался с рядом других авиакомпаний и в конце концов убедил Cayman Airways организовать альтернативные рейсы из Майами. Спустя пару недель Pan Am обанкротилась, а ее агент с острова Гранд-Терк обвинил в случившемся меня лично и никогда больше со мной не разговаривал. Впрочем, у Cayman Airways были свои проблемы или скорее трудности роста. Когда старый «Боинг-727» впервые совершил посадку в маленьком, плохо оборудованном аэропорту Гранд-Терк, который гордо назывался международным, выяснилось, что задний трап не работает. Единственный рабочий трап оказался короче, чем нужно, на метр с лишним. Решение придумал один из находчивых сотрудников аэропорта. При выходе из самолета туристы, в основном американцы, обнаружили, что до ступенек трапа придется спускаться по складной лестнице. Подозреваю, кое-кто из них пожалел, что выбрал для отдыха именно это место. Тем не менее в последующие несколько лет туризм на островах Теркс и Кайкос развивался рекордными для Вест-Индии темпами и стал весьма престижной и прибыльной сферой.

После того как я создал совет по туризму, мне предложили стать главой отдела офшорных финансовых услуг и одновременно генеральным регистратором (в маленьких государствах часто приходится делать несколько дел сразу), и это тоже было весело и увлекательно. В мой первый день в офисе ко мне зашла секретарь и сказала: «Там снаружи вас ждет женщина — чтобы выйти замуж». До меня не сразу дошло, что я как генеральный регистратор должен провести брачную церемонию. Однажды ко мне явились господа в темных очках и двухцветных туфлях: они хотели получить банковскую лицензию и спросили, приму ли я в качестве оплаты два дипломата, набитых потрепанными купюрами. Мои воспоминания об островах, куда я возвращаюсь каждые несколько лет, — это всегда что-то забавное: пока я там жил, я много смеялся. Впрочем, иногда приходилось и плакать.

Спустя несколько лет я возглавил группу консультантов, которые изучали индустрию финансовых услуг в Барбадосе. В первый же день я встретился с министром финансов, перед которым нам предстояло отчитываться. Полный энтузиазма, я вбежал к нему в кабинет и начал описывать наши планы и методологию. Несколько минут он терпеливо слушал, как я несу чепуху, затем поднял руку и сказал глубоким мягким голосом, растягивая слова, как все барбадосцы: «Хорошо, приятель. Но не забывай делать передышку, чтобы понюхать розы». Это был клиент в моем вкусе. Я недавно развелся, и Барбадос и его жители стали бальзамом для моей души.

Работа на Карибах чередовалась с командировками в Восточную Европу, которые оставили свои воспоминания. В моем путеводителе по Будапешту о термальных купальнях Геллерт написано следующее: «Если вы столкнетесь с гомосексуальными поползновениями, пресечь их несложно». И разумеется, когда я сидел по горло в теплой воде в одном лишь крохотном фартуке на голое тело, я почувствовал, как по моему бедру скользнула рука и чей-то голос над моим ухом проворковал по-немецки, что у меня красивые ноги. Поднапрягшись, я вспомнил несколько слов, выученных еще в школе, пробормотал, что у меня болит голова, и поспешил на выход.

Однажды я ненадолго поехал в Москву, чтобы помочь в подготовке тендера на модернизацию системы государственного финансового контроля здравоохранения. Я представлял оксфордскую группу, которая выступала партнером крупной российской аудиторской фирмы, — мы с коллегой участвовали в подготовке совместного предложения.

— Как бы вы хотели распределить работу? — спросил я главу фирмы.

Он ответил по-английски, но с сильным русским акцентом, который я, увы, не смогу воспроизвести:

— Мы подготовим техническое предложение. А вы добавьте в него романтики, поэзии.

Только русские могут увидеть поэзию в аудите. Если я когда-нибудь надумаю написать автобиографию, главу о том, как я работал аудитором, я назову «Поэзия аудита».

Все эти истории не имеют прямого отношения к теме, но они показывают, что обстоятельства могут резко изменить ваши планы, как смерть Кристины резко изменила мою жизнь. Они уместны потому, что этот опыт сформировал меня и, возможно, подготовил к роли, которую мне предстояло сыграть в возрождении семейного бизнеса.

На рубеже веков я все еще занимался консультационной работой, не думая, что мне придется изменить свой образ жизни. Все три мои дочери уже вышли замуж, и две из них жили неподалеку. Со мной остались мой приемный сын и собака, которую младшая дочь нашла десять лет назад в приюте для животных в Бахрейне. Наверное, моя жизнь была слишком комфортной, и, хотя я не задумывался об этом, я был вполне готов к преодолению новых трудностей.