История Foyles. Книготорговец по случаю

Когда умерла Кристина, мне было пятьдесят восемь лет и я вел спокойную загородную жизнь в Гэмпшире. Я был скорее Томом Шарпом, чем Джоанной Троллоп, хотя кое-что роднило меня и с ней, в том числе печь AGA с четырьмя духовками,[17] по которой до сих пор тоскует мой внутренний гурман. Моя мать, которая была на пару лет старше Кристины и пережила ее примерно на год, владела восемью процентами акций Foyles, и после смерти Кристины попросила, чтобы я вошел в правление и представлял там ее интересы, что я и сделал в декабре 1999 года. На первом же заседании с моим участием стало ясно, что компании не хватает хорошего руководителя. И хотя я мало знал о книжной торговле, я успел приобрести немало полезных деловых навыков, а недалеко от Чаринг-Кросс-роуд у меня была небольшая квартира. Кроме того, от своих предков с обеих сторон я унаследовал качество, которое для возрождения Foyles было нужнее всего, — хорошее чувство юмора.

Так в первые дни XXI века я фактически стал исполнительным директором «величайшего книжного магазина в мире».

6. Книжная торговля

Как дипломированный бухгалтер и специалист по инвестиционному банкингу я имел обширный опыт ведения бизнеса, но ничего не знал о книжной торговле, сфере, которая не подчиняется коммерческой логике. Поэтому, став членом правления Foyles, я решил, что мне нужно учиться. Несколько месяцев я поочередно приглашал на ланчи ведущих издателей. Кристина никогда не поддерживала подобные связи, и подозреваю, что мои новые знакомые были удивлены, что встретили Фойла, которому интересно их мнение. Мало-помалу я узнал кое-что о таинственном и волшебном процессе создания и продажи книг.

Книжная торговля не похожа ни на один вид бизнеса, с которым мне доводилось иметь дело. Ассортимент ее товаров невероятно велик и разнообразен. Еще до бурного развития селф-паблишинга, который стал возможен с появлением интернета, количество наименований новых книг, издаваемых ежегодно в одной лишь Великобритании, превышало сто тысяч, а те, что уже вышли из печати, исчислялись миллионами. Когда я только начал заниматься книжным бизнесом, мне пришлось беседовать с одним из старых друзей, который владел сетью хозяйственных магазинов. Мы обсуждали контроль состояния запасов, и я спросил, сколько товарных позиций хранится у него на складах. «Тридцать пять тысяч», — сказал он и сделал паузу, явно рассчитывая удивить меня. «А у нас шестьсот тысяч», — ответил я.

С другой стороны, количество напечатанных и проданных экземпляров каждой отдельной книги очень мало́. Средний тираж книги в твердом переплете исчисляется тысячами, популярных изданий в мягких обложках — десятками тысяч. Небольшой книжный магазин заказывает по одному-два экземпляра каждого наименования, а бестселлеров — по паре десятков. Несколько лет назад я показывал наш магазин группе журналистов, и одна девушка спросила, что происходит, если покупателю нужна книга, которой у нас нет. «Профильный отдел связывается с издательством или оптовиками и заказывает один экземпляр. Если повезет и книга попадет в ближайшую доставку, мы получаем ее через день-два. После этого звоним покупателю, и, если нам повезет опять, он приходит и покупает ее».

«И какова прибыль от такой операции?» — спросила журналистка. Идея понятна, но кое-что я уяснил с первого дня. Так же, как ученый скажет вам, что технически шмель не может летать, бизнес-консультант скажет, что технически книжный магазин не может приносить прибыль. Тем не менее шмели летают, а мы не всегда остаемся в убытке.

Хотя наш ассортимент огромен, число тех, кто выпускает книги, сравнительно невелико, и временами кажется, что все издатели знают друг друга. Нехватку коммерческой логики книжная торговля компенсирует общением, ее движущая сила — люди, которых скорее объединяет страсть к книгам, чем разобщает конкуренция, люди, которые постоянно поддерживают связь между собой. Мне понадобилось время, чтобы включиться в это общение, поначалу я был слишком занят, пытаясь наладить бухгалтерский учет и привести в порядок сайт магазина, и на остальное просто не хватало времени. Для начала я хотел добиться мало-мальской стабильности и тогда еще не думал, что плотно займусь книжной торговлей, — я был всего лишь держателем акций с опытом ведения бизнеса и пытался спасти разоряющуюся семейную компанию.