История Франции

Изменения, коснувшиеся общественной мысли, шли намного дальше. В книге Поля Азара «Кризис европейского сознания», вышедшей в 1935 г., но не утратившей свежести взгляда, указываются еще некоторые черты, отличающие эпоху абсолютной монархии от последующего времени. Эти перемены относятся к середине правления Людовика XIV, примерно к 1680 г. «Иерархия, подчинение, установленный властью порядок, упорядоченная догмами жизнь — вот к чему стремились люди в XVII столетии. И все то же самое — принуждение, догмы — вызывало ненависть у их непосредственных потомков. Первые были христианами, вторые — противниками христианства. Первые верили в Божественную природу власти и с радостью жили в обществе, разделенном на неравные сословия; вторые верили в естественное право и мечтали лишь о всеобщем равенстве. Другими словами, раньше большинство французов думало, как Боссюэ, теперь же думает, как Вольтер». Долг человека перед Богом и перед государем уступил место правам на совесть, на критику и разум — т. е. правам человека.

К этим наблюдениям, которые помогают объяснить закат монархии, можно добавить и некоторые другие. Прежде всего, это углубление знаний о мире. Если путешествия Расина и Мольера ограничивались перемещениями королевского двора, то Монтескьё, Руссо и Вольтер объездили всю Европу, интересуясь жизнью и нравами разных народов, что стало причиной широкого распространения жанра литературного путешествия. Лабрюйер полагал, что знакомство с иными культурами «лишает людей последних остатков веры», но ведь оно также заставляет сравнивать, размышлять, критически осмысливать действительность. Человек, думающий только о защите своей веры, своего короля или своего Бога, сумеет прославить их, но никогда не обретет истины. На этом строилось величие Франции эпохи Людовика XIV, превзошедшей и Италию, и Испанию. Она царила благодаря своему могуществу, гениальным писателям эпохи, а позже и языку, который в 1714 г., при заключении Раштаттского мира, стал языком дипломатии. В это же время в Лиме была поставлена пьеса Корнеля «Родогуна», а путешествовать в Париж стало модным.

Однако на севере у Франции был соперник — Англия. Приходилось уступать англичанам первенство даже в интеллектуальной сфере. Франция славилась хорошими манерами, Англия — смелостью и остротой мысли, что было доказано Локком, Ньютоном, Свифтом. Их идеи вскоре распространились в Германии и во Франции, где английские сочинения активно переводились, — конечно, те из них, кторые могли быть полезны сбежавшим в Голландию французами, объединившимся после отмены Нантского эдикта со свободолюбивыми протестантами Северной Европы, в борьбе с французским абсолютизмом. Поэтому Франция старалась воспрепятствовать дальнейшему сплочению протестантов разных национальностей под знаменем Просвещения.

Не случайно деятели Французской революции причисляли себя к движению Просвещения. И всегда считалось, что именно идеи просветителей послужили толчком к революции 1789 г. Но нужно принять во внимание и то, что утрата монархической властью священного характера и потеря ею авторитета были вызваны жесткой критикой и готовностью людей поверить во все злобные нападки, которым она подвергалась в памфлетах. Это объясняет тот факт, что сочинения философов, на которых мы ссылаемся, повлекли за собой известные последствия, сохраненные исторической традицией.

Таким образом, возможно, было бы заблуждением видеть в радикальных взглядах Руссо или аббата Мабли истоки жестокого якобинского террора. Ведь подобное суждение не учитывает специфику народных движений, порожденное ими насилие, а также общий ход истории. Поэтому и создается впечатление, что в центре всех событий эпохи были литературные тексты, ставшие в одно и то же время предвестниками будущей Революции и движущей силой истории, даже до начала самой Революции…

В последующие столетия появлялся тот же соблазн приписать действию сочинений Бакунина, Маркса, Ленина и возникновение социальных движений, и ход истории вообще; при этом совершенно упускалось из виду, что их идеи и сами отчасти основывались на реальных событиях: народных волнениях, погромах, забастовках рабочих. Ведь после 1917 г., как и после 1789-го, события в какой-то степени вышли из-под контроля тех, кто считался их организатором.

Критика Старого порядка