История Франции

Кто в 1930 г., когда разразился кризис в США, мог бы предположить, что за апогеем французского могущества последуют самые беспокойные времена? Пуанкаре только что покинул коридоры власти, его франк воплощает успех его финансовой политики[173], а его преемник Андре Тардье придерживается прежней линии. Баланс во всех отраслях производства положительный, идет ли речь об угле (55 миллионов тонн), железной руде (51 миллион тонн), стали и электричестве. Франция занимает второе место в мире по производству автомобилей, уступая лишь Соединенным Штатам, в стране обеспечена полная занятость, золото рекой вливается в кассы Французского банка, резервы которого с 18 миллиардов франков в 1927 г. выросли до 80 миллиардов в 1930-м. Не вызывало сомнений, что кривая этой прогрессии постепенно понижается и выравнивается, однако пока никто не замечал, что это в большей степени связано с утратой конкурентоспособности, чем с воздействием американского кризиса. К тому же в ноябре 1929 г. Тардье обещал французам «политику процветания».

Вскоре, как следствие девальвации английского фунта стерлингов и привязанных к нему валют других стран, снижается баланс платежей — причиной становится падение французского экспорта и объема производства. Если принять индекс последнего в 1929 г. за 100, то в 1932 г. он составил 89. Сначала приходит в упадок текстильная индустрия, не выдерживающая японской конкуренции, затем сельскохозяйственное производство — и так продолжается, пока дело не доходит до Генеральной трансатлантической компании. Исчезает «бугатти» — престижная марка автомобиля. Выдерживают удар лишь металлургические гиганты вроде «Де Ванделя», а «некоронованный король» Мишлен и первые «Присюники»[174] составляют исключения. Первый удар кризиса приходится на государственный бюджет, которым так гордились предшествующие правительства. Его превышение влечет за собой дефицит в 5 миллиардов франков, а затем, в 1933 г., в 11 миллиардов. Тардье хочет компенсировать его расходами, призванными оживить экономическую жизнь, — это строительство дорог, электрификация села, выплата пенсий ветеранам войны, иными словами, всем тем, что способствует развитию потребления. Но внезапно оказываются утраченными четыре важных источника ресурсов: туризм — как следствие кризиса, репарации — после гуверовского моратория, навязанного американцами Европе[175], доходы от перевозок и доходы от капиталов, вложенных за границей. Чтобы оживить экспорт, Поль Рейно предлагает девальвировать франк, но он единственный, кто предложил подобное святотатство. Министры предпочитают, однако, восстановить равновесие обменов путем повышения таможенных пошлин и введения дополнительного налогообложения товаров из стран, осуществивших девальвацию своей валюты. Позднее на них вводятся квоты, а затем и вовсе запрещается ввоз товаров, способных нарушить экономическое равновесие в стране, т. е. сельскохозяйственной продукции, в особенности — зерна. Одновременно проводится мальтузианская политика ограничения некоторых производств, в частности виноградарства; тем, кто соглашается выкорчевать свои виноградники, выплачиваются премии. В сфере промышленности вводится закон, запрещающий основание новых фирм с множеством филиалов, чтобы предотвратить падение цен вследствие конкуренции. Эти решения сопровождаются целой серией дефляционных мер, направленных на экономию средств и затрагивающих в первую очередь государственных чиновников, — их число сокращается, а жалованье оставленных на службе урезается. В 1935 г. Пьер Лаваль проводит стремительное снижение государственных расходов на 10 процентов. Оно касается пенсий, жалованья, выплат по займам и представляет собой нечто доселе невиданное. К тому же снижение совпадает по времени с некоторым оживлением на международном уровне, от которого Франция ровным счетом ничего не выигрывает.

В целом политика, проводимая Тардье и Лавалем, отличается налетом мальтузианства и боязнью риска, что вводит Францию в некое подобие зимней спячки. Ее константой выступает стремление любой ценой сохранить курс валюты и избежать дорогостоящей модернизации. Это успокаивает общество, рассматривающее экономическую жизнь страны как своего рода семейный бюджет.