Читаем История Франции полностью

9. Никогда внешняя политика Франции не была столь запутанной и противоречивой в своих направлениях. С одной стороны, шла дуэль между Францией и Австрией. Для победы над императором Франция нуждалась в помощи турок и протестантских принцев Германии. Но таким союзом с еретиками «христианнейший» король вызывал недовольство своего народа. Общественное мнение Франции, и в частности Парижа, было настроено враждебно против религиозных реформаторов. Позднее мы увидим, что король и особенно его сестра Маргарита хотели бы предоставить религиозным реформаторам широкую толерантность, частично в силу природной благожелательности, частично из-за того, что этого требовали новые союзы. Но страна не пошла бы за ними по этому пути. Таким образом, внутренняя политика отсылала Франциска I к католической Испании, в то время как внешняя политика ставила его в оппозицию к австрийскому дому. Отсюда возникает потребность в компромиссах, которых требовала реальная обстановка. Женитьба дофина Генриха Французского (будущего Генриха II) на одной из родственниц папы, дочери флорентийских банкиров Екатерине Медичи, показала, что Франциск I стремился поддерживать связь с католической Италией. Но он потерпел неудачу. Испания завладела полуостровом, и иезуиты подчинили своей жесткой дисциплине свободный дух Возрождения. Итальянские приключения Франции завершились расколом христианского мира. Когда в 1547 г. умер Франциск I, то всякому непредвзятому уму стало ясно, что истинной проблемой Франции была не итальянская, а германская проблема.


10. Новый король Генрих II сумел это понять. Этот король из-за несчастного случая правил недолго, но он был одним из наших самых великих королей. Холодный, умный, молчаливый, он питал к Испании тайную ненависть, основанную на воспоминаниях о своем пленении в Мадриде. Он ненавидел Карла V. «Он желал ему столько зла, сколько можно пожелать самому смертельному из своих врагов». Но он вел против него очень умелую борьбу. Его политика состояла из следующего: а) отказ от мечты завоевать Италию; б) перенос усилий на северо-восток и укрепление там границ страны; в) подписание длительного мира. Для завершения этого великого и мудрого намерения он вербовал друзей повсюду, где только их находил. В Англии он опирался на католиков, еще имевших там влияние, и женил своего старшего сына Франциска, наследника трона, на малолетней королеве Шотландии Марии Стюарт. Это было сделано для того, чтобы помешать союзу между Шотландией и Англией. В Германии он опирался на протестантских принцев. Карл V хотел бы превратить империю с выборным императором в наследственную монархию, то есть в объединенную Германию. Генрих II прикладывал усилия к защите «германских свобод», то есть стремился сохранить раздробленность Германии. «Держать под рукой германские дела, каких бы трудов это ни стоило» – было его программой. Это же явилось впоследствии программой и Ришелье, и Пуанкаре. Генрих II ясно видел, что основные интересы Франции находились на Рейне и что нужно было срочно решать извечный вопрос Лотарингии.


Франсуа Клуэ. Портрет Генриха II Французского. Первая половина XVI в.


Перейти на страницу:

Все книги серии Города и люди

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология