История Франции

13. Это был один из тех договоров, которые создали современную Францию. Для его подписания королю потребовалось большое мужество. Военные были в ярости. «В одну минуту и одним росчерком пера все вернуть и все очернить, тремя-четырьмя каплями чернил опорочить все прекрасные победы прошлого – это волновало ум и взращивало в душе насилие», – говорил Вьейвиль. Но мудрые головы этот договор одобряли: наконец-то Франция окончательно перестала заниматься Италией, где ей абсолютно нечего было делать, где ее всегда бы считали захватчицей, завоевательницей, оккупанткой, где ее постоянно окружала бы ненависть; наконец-то она обратила свои взоры на Мец, Туль и Верден, которые так часто обеспечивали само ее существование. Кроме того, Франция возвращала себе Кале – город, который, находясь в руках англичан, оставался вечной угрозой. Да, воистину это был прекрасный договор, и французский народ никогда в этом не сомневался. Большие праздники и в честь наступления мира, и в честь бракосочетания обеих принцесс с необыкновенной пышностью проходили в Париже. Но Генрих II, любивший спортивные забавы, захотел сам принять участие в турнире и был смертельно ранен копьем графа Монтгомери, «крупного и сильного юноши», сына капитана гвардейцев Жака де Лоржа. Деревянное копье вошло в глаз короля и проникло в мозг. Король девять дней оставался в коме и умер, не приходя в сознание, в расцвете физических и духовных сил, в возрасте сорока одного года. Для Франции это стало очень чувствительной утратой, ибо король, обеспечив внешний мир, мог бы обратить свои силы на внутреннее положение страны, которое начинало вызывать беспокойство. После него остались только малолетние сыновья[22] и вдова-иностранка Екатерина Медичи.

IV. О том, как жили и о чем думали французы во времена Франциска I и Генриха II

1. Нам кажется, что люди эпохи Ренессанса говорили себе: «Наше царствие пребывает в этом мире». Они ценили роскошь, красоту драгоценностей, тканей, одежды, дворцов, садов и женщин. Земля казалась им просторной и прекрасной, а жизнь – «вместительной». Это был период Великих географических открытий, и нормандцы из Дьеппа, бретонцы из Сен-Мало были столь же отважны, как и моряки из Кадиса или Лиссабона. Наши мореплаватели идут на Новую Землю и в Гвинею; Жак Картье открывает Канаду. В самой Франции торговля превращается в приключения, особенно в провинциях, близких к Италии или Фландрии. В 1531 г. в Лионе открывается первая биржа; капиталисты спекулируют, вычисляют денежные курсы, привлекают сбережения мелкого люда. Испания, переполненная драгоценными металлами, за золото вывозит из Франции ее продукцию. Это новое богатство, эти вдруг открывшиеся возможности, эти нетронутые континенты пробуждают колоссальную энергию и любопытство. Французы той поры не выносят никаких ограничений, они уверены в себе, горды своим юным королем, который представляется им самим воплощением Ренессанса. Сильный, чувственный, великодушный, образованный Франциск I придает «светлейшей» короне Франции тот блеск, которого в ней не бывало со времен Карла Великого и Людовика Святого. Его мать Луиза Савойская называла его: «Мой сын, мой император…» Разве титул императора не был передан римлянами византийцам, а византийцами франкам? Создается даже впечатление, что подданные ощущают особую гордость, видя в короле своего абсолютного повелителя. Один французский поэт презрительно обращается к Генриху VIII Английскому:

Ибо ты подчиняешься не по доброй воле,
А потому, что благороден король Франции,
И несчастен тот, у кого нет ни людей, ни денег.
Император – это тот, кто не только правит,
Ибо он царит и над странами, и над людьми.

Шлем в античном стиле, принадлежавший Франциску I. Работа Филиппо Негроли. После 1545